По данным Минтруда, очередь в дома престарелых сегодня составляет 16 тыс. человек. Президент поручил правительству ликвидировать очередь до 2018 года. Сколько вообще нужно мест, чтобы закрыть потребность?
Неофициальная очередь гораздо больше, чем 16 тыс. человек. В российских домах престарелых сейчас порядка 260 тыс. мест, из них 250 тыс. – в госучреждениях, 10 тыс. – в частных. У нас в среднем по России 14 коек на 1 тыс. жителей старше 65 лет. В Москве девять коек. Можно сравнить с другими странами, чтобы оценить потребность: в Германии — 33 койки на 1 тыс. жителей, во Франции — 52, США — 41, в Израиле и Польше — 27. По нашим расчетам, потребность в койках в России составляет 630 тыс. мест.
Как рассчитывается такая потребность?
30% людей старше 80 лет и 15% людей старше 70 лет требуется постоянный уход. Сейчас 4 млн человек старше 80 лет, и 9 млн человек от 70 лет до 80 лет. Следовательно для 2,6 млн человек требуется постоянный уход. Большая часть получит уход дома, но 25% — около 630 тыс. — таких граждан потребуется уход в стационарных условиях.
Понятно, что очередь — не единственная проблема…
Конечно. Есть проблема инфраструктуры. У нас многие дома престарелых старой постройки, которые строились исходя из потребностей прошлого века. Вот и получается, что комнаты на 6-10 человек, санузел на этаже, нет комнаты отдыха, а столовая в другом корпусе. Есть проблема персонала. Он должен быть обучен, должен знать, что такое гериатрический уход, как за пожилым человеком ухаживать, как сделать так, чтобы ему было комфортно…
Чтобы понять, как чувствует себя человек, находящийся в доме престарелых, можно сделать специальное упражнение. Взять очки, смазать линзы маслом, надеть и посмотреть, как все мутно. Можно привязать к себе что-то тяжелое, чтобы почувствовать, как тяжело идти. Можно сделать так, чтобы ноги не сгибались. Фильм «Морщинки» (испанский мультфильм 2011 года режиссера Игнасио Феррераса. – Прим. ред.) прекрасно показывает, как страшно иногда пожилому человеку.
«Идеальный дом престарелых» — звучит непривычно, но все же, какой он должен быть этот дом, где есть все для пожилых?
Идеальный дом престарелых должен быть идеален с двух точек зрения: должно быть комфортно подопечным, должно быть комфортно тем, кто за ними ухаживает. Подопечные в доме престарелых — люди зависимые, либо физически (не могут себя обслуживать), либо когнитивно (деменция, теряют ориентацию во времени и пространстве). Поговорим сначала о тех, кто зависим физически. Безбарьерную среду понимают как ровный пол и широкие двери. На самом деле есть барьеры восприятия информации, цветовых решений, ориентации, доступа. Должно быть громко, светло, просторно. Навигация должна быть понятной. Очень часто государственный дом престарелых – это жилые корпуса и отдельная столовая. Представьте бабушку, которой тяжело ходить. Предположим, расширили коридоры, убрали барьеры. Но наличие столовой в другом корпусе все равно является барьером. Безбарьерная среда – это наличие санузла в комнате. Потому что если санузел в коридоре, это негуманно и фактически тоже барьер. Если человек самостоятельно ходит с трудом, то пойти лишний раз в туалет – тяжело. Безбарьерная среда – это и перемещение с этажа на этаж на лифте. Удобства – все там, где требуется. Это значит, что если человеку тяжело ходить, то столовая не может быть далеко. Вся анимация тоже рядом. Отсутствие длинных коридоров, комфортные кровати, специализированные кнопки вызова. И всевозможные подъемники и другие механизмы, которые позволяют людям с определенными физическими ограничениями перемещаться, пересаживаться из коляски в кровать.
А если говорить о тех, кто зависим когнитивно, что здесь нужно учесть?
Человеку не должно быть страшно. Чтобы он понимал, где находится, обязательно нужны названия, отделения могут делаться в разной цветовой гамме, с картинками. Часто человек выбирает, какую картинку он хочет видеть на своей двери. Чтобы можно было визуально вспомнить, где живешь. Я видел прекрасное решение в одном из английских домов. Там в отделении для людей с Альцгеймером снаружи дверь была оформлена в лондонском стиле – Биг-Бен и красные автобусы. Я спрашиваю, а почему так? Потому что человек из Лондона, и ему помогают ориентироваться.
Делаются также визуальные напоминалки. Обязательно день недели, число, обозначается место для просмотра телевизора, лестница. Все делается так, чтобы все было под боком, чтобы человек не потерялся, был самостоятельным.
То есть важно как можно дольше помогать человеку оставаться самостоятельным?
Это очень важно, чтобы угасание было не таким быстрым. Чтобы снизить скорость угасания, нужно стимулировать подопечных, чтобы они сами что-то делали. Например, почистить зубы. Казалось бы, куда проще: пришла сестра и почистила человеку зубы, отвела на завтрак. Нет. Если человек держит зубную щетку, то, пока он может это делать, важно, чтобы персонал не вмешивался и дал возможность почистить зубы самостоятельно.
Часто для людей с сильными дементными расстройствами делают такие вещи, которые позволяют им чувствовать себя немного уютнее, воскрешают воспоминания из ранней молодости, детства. Поэтому можно увидеть игрушки, кукол у бабушек. А в комнатах у мужчин ставят игрушечные станки. Есть люди, у которых навязчивая идея куда-то поехать. Есть и решение для этого. Например, делается автобусная остановка. Человек стоит и ждет автобус. Сотрудник подходит и спрашивает, подошел ли автобус. И зовет человека на обед, отмечая, что автобус позже подойдет. Эти варианты помогают людям успокаиваться, выходить из тяжелых ситуаций, потому что человек начинает волноваться, не понимает, где он, что с ним. Такие вещи помогают снимать это состояние.
Идеальный дом престарелых — это маленький дом, причем недалеко от того места, где человек жил раньше. Это верно?
Идеальный дом престарелых рассчитан на 120-200 мест. Если делать меньше, это экономически невыгодно, ведь самое сложное – найти хороший персонал. Самые ценные кадры – старшая медсестра, управляющий. Больше, чем тоже 200 нельзя — потому, что не сможете создать атмосферу.
Дома престарелых – это локальная история. Как и детские сады. Ребенка вы не повезете далеко в детский сад. С домами престарелых такая же история. Дома престарелых будут находиться в том месте, где люди живут. Семья бабушки и дедушки еще проедет 30-40 мин за город, чтобы навестить, а что делать подружкам и друзьям? Если мы не хотим ломать социальную ткань, нужно делать так, чтобы это была локальная история. Жить в 15 мин езды от места, куда они переехали. Так в Израиле, Франции, Бельгии. Люди выбирают дом престарелых не по тому, какая компания управляет, а где он находится.
Сейчас мы говорим преимущественно о комфорте для пожилых. А что насчет комфорта для персонала?
В Москве сложно найти квалифицированный персонал. Поэтому многие организации ищут персонал по всей России и обучают его. Сейчас практически все частные дома престарелых предоставляют общежитие и питание своим сотрудникам. Вопрос комфорта персонала – это вопрос эмоционального выгорания. Общежитие должно быть комфортным. Люди должны уметь отдыхать и отключаться. Идеальный дом престарелых предоставляет такую возможность.
У многих сестер есть смартфоны, на которые приходят задачи. К примеру, перевернуть бабушку. Каждые два часа. Если требуется переворачивание, то нужно подойти к кровати и нажать специальную кнопку, это будет зафиксировано в системе.
Предусмотрены механизмы (вертикализаторы), которые поднимают с кровати тех, кого тяжело поднять. Самое распространенное профессиональное заболевание – спина. Если речь идет об идеальном доме престарелых, то подъемники не только расположены в каждом отделении, но и в специальных местах, чтобы за ними не нужно было далеко бегать.
С вашей точки зрения, через сколько лет мы увидим такой дом для пожилых в России?
Первый такой дом должен открыться уже в 2016 году в подмосковной Малаховке, несколько откроются в 2017 году. Большие изменения мы увидим уже через пять-семь лет. Массовые — через десять лет. А через 20 лет – это будет уже повсеместно.
Исходя из этой идеальной модели, что в нашей стране уже есть и внедряется?
Специализированной недвижимости для домов престарелых практически нет. Дом, который построен хорошо, — пансионат в Монино (Московская область). Это была перестройка дома отдыха в дом престарелых. Их учредитель – негосударственный пенсионный фонд «Благосостояние» РЖД.
У большинства частных домов престарелых возможности получить правильное здание нет. Поэтому они используют те здания, которые есть. Берут мини-гостиницы, коттеджи, расширяют проемы. Есть хорошо сделанный компанией «Третий возраст» дом престарелых недалеко от Рублевки. Но он очень дорогой, для людей обеспеченных.
Сейчас в Подмосковье, в Малаховке мы строим Центр активного долголетия, где будет пять отделений, в каждом отделении по 36 человек, одно-двух-трехместные номера. Не меньше 8-10 квадратных метров на человека.
Какие рекомендации вы можете дать людям, которые выбирают для своих родных дом престарелых? На что им ориентироваться, помимо рекламы и сайта учреждения?
Сайт – очень интересная вещь. По нашим оценкам, в Москве около 3 тыс. мест в негосударственных учреждениях для пожилых. Большая часть работает в соответствии с законом, это юридические лица или индивидуальные предприниматели. Лицензия на это не нужна. Некоторые даже имеют медицинские лицензии. В основном это коттеджи, которые расположены в 50 км от Москвы. И сайты учреждений похожи. Это сайт-открытка, на котором красивые фотографии, взятые преимущественно из фотобанка или уже существующих домов престарелых, есть советы по уходу за пожилыми. Часто вы увидите слова «акция», «скидки», много хороших отзывов. Цена всегда низкая – 30 тыс. рублей за человека. Я как руководитель ассоциации «Мир старшего поколения» могу сказать, что если все делать по закону, платить белую зарплату, соблюдать нормы законодательства, не экономить на еде, персонале, тогда себестоимость услуги порядка 50 тыс. рублей. Если организация не арендует здание, то стоимость может быть дешевле.
Как проверить, соответствует ли информация на сайте действительности?
Конечно же, нужно ехать и смотреть. Спрашивать персонал, берут всех или не всех, требуют ли анализы, обратить внимание, как вас встречают на месте, есть ли запах. Надо поговорить с персоналом, какие смены, сколько людей работают ночью, есть ли медкнижки, когда в последний раз они проходили обучение. Можно попросить показать документацию, как ее ведут, что записывают. Если организация не боится, то покажет все документы. Узнать, что будут делать, если бабушка упала. Они должны сказать, что этот случай задокументируют, проинформируют семью, соберут совет, позвонят лечащему врачу, примут меры, чтобы это не происходило. Можно спросить, какая зарплата, платят в конвертах или нет. Если люди трудоустроены неофициально, то невозможно отследить конкретного человека, который должен был быть рядом с подопечным. Уровень ответственности гораздо ниже. Обязательно нужно смотреть на противопожарную безопасность, какое меню, в каком состоянии находятся бабушки. Днем они должны быть не в комнатах, а на прогулке или на занятиях с профессиональным аниматором.
Возвращаясь к истории про идеальный дом престарелых, как вы относитесь к идее сочетания домов престарелых с другими учреждениями? Например, в США соединяют дом престарелых с детским садом.
С детьми – это работает в части визитов. К нам часто приезжают маленькие дети. Дошколята тут же распределяются по бабушкам и дедушкам, садятся к ним на колени и начинают болтать. Без слез смотреть на это нельзя. Все дают друг другу столько теплоты…
Сейчас можно увидеть такую тенденцию на западе. Много домов престарелых находятся рядом со школами. Я знаю несколько моделей, где дома престарелых делаются в торговых центрах. Потому что там кипит жизнь. В США жизнь переместилась в торговые центры. Бабушки любят выходить в эти молы и смотреть, что происходит. Во Франции сочетают студенческие общежития и дома престарелых. С одной стороны, это решает вопрос трудоустройства для студентов, с другой – родители спокойны за своих детей, что там есть порядок. С одной стороны, это все выглядит как замена большой семьи, с другой — эти истории работают и создают общество для всех возрастов.
Фото предоставлено НП «Мир старшего поколения»
