Выход для Кати
Девочку звали Катя. Она училась в одном классе с сыном моей подруги в православной гимназии при храме. Катя была первой во всем, старательной, ответственной, смышленой. На родительских собраниях ее всегда ставили в пример. Но восхищались Катей только педагоги и чужие родители. Собственные Катю не хвалили – отца не было в принципе, мать с бабушкой крепко пили, и им было не до замечательных способностей своего чудо-ребенка.
В течение года Катя обедала вместе с гимназистами в школьной столовой. Но наступили летние каникулы, столовая закрылась. Скоро стало понятно, что гимназическая столовая была единственным местом, где Катю кормили.
Гимназию Катя закончила посредственно. В десятый класс не пошла. Недавно сын подруги встретил ее на улице. В плохой компании и нетрезвом виде. Ничто не выдавало в вульгарно одетой отвязной девушке прежнюю умницу-отличницу, надежду гимназии и гордость педагогов.
Не было тогда в городе, где родилась Катя, детского приюта, в котором она должна была достойно жить и блестяще учиться. Просто кормить и обеспечивать ее было мало…
Лишить нельзя оставить
Сегодня в России более 50 тыс. официальных сирот. Но это еще не катастрофа – начата реформа детских домов и государство меняет приоритеты, предпочитая устраивать детей, не имеющих родителей, в другие семьи, а не держать в казенных учреждениях.
Настоящая катастрофа – потенциальные социальные сироты. Это когда у детей родители есть, а у родителей никаких забот по этому поводу нет. С такими детьми все неоднозначно. Опека не лишает таких родителей прав, и остается надежда на позитивные варианты развития событий. Не исключено, что завтра эти мамы и папы решат стать благополучными, у них появится свое жилье или нормальная работа. Она завяжет с наркотиками, а он – с уголовным прошлым. Или он вернется в семью, и она перестанет пить. Но пока они не справляются. А их дети страдают. И с этим надо что-то делать.
«Все наши сомнения позади – мы окончательно убедились в том, что делаем очень нужное дело. Хотя и сейчас нам часто приходится оппонировать людям, уверенным в том, что никакие приюты не нужны – все дети должны жить в семье. Это популизм, конечно, не имеющий ничего общего с действительностью. Кто же спорит, что родиться и счастливо жить в любящей семье – идеальный вариант для любого ребенка? Просто часто это недостижимый идеал», — говорит Альфия Булгакова, директор приюта «Солнечный зайчик».
Частный приют, существующий на спонсорскую помощь и пожертвования, открылся в Санкт-Петербурге, в квартире недалеко от Невского проспекта, в январе 2018 года. Он рассчитан на 15 человек. Здесь принимают детей заключенных (и родителям дают возможность забрать ребенка после освобождения), матерей и отцов-одиночек, многодетных, пьющих родителей. Приют позиционирует себя как место, где живут по православным традициям, но принимают в том числе детей мигрантов из Средней Азии.
«Бесспорно, все хотят детям исключительно блага. Но госучреждения со своей громоздкой структурой и множеством задач, находящиеся в сложном юридическом поле и непростой экономической ситуации, далеко не всегда способны защищать конкретного ребенка. Просто потому, что формат работы у них унифицирован. Частный же приют помогает государству там, где нужен индивидуальный подход», — говорит Булгакова.
Приют утверждает, что сотрудничает с государственными социальными службами, условия пребывания детей постоянно проверяют медики из поликлиники.
Приют позиционирует себя как временное пристанище, откуда дети вернутся к родителям. Сегодня в нем живут девять детей, самому маленькому всего полтора года. Он шестой ребенок в семье. Его родители переехали из-под Архангельска в Воронежскую область в поиске хорошей работы и жилья. Не получилось — пришлось жить в комнате, купленной на материнский капитал, где невозможно разместить даже детские кроватки. Отец начал пить, семью бросил. Мать пыталась найти работу, но детский сад далеко, младшего на старших не оставишь. На форуме Дивеевского монастыря она узнала о приюте. Обратилась за помощью. Детей приютили. Мама приехала за ними в Петербург, сняла комнату, нашла работу. Каждые выходные навещает детей и думает, что делать дальше.
Никакой подписанной посуды
В приюте дети получают дошкольное и школьное образование. Волонтеры и специалисты дополнительного образования ведут развивающие занятия. Дети гуляют, ездят на экскурсии, посещают мастер-классы.
В учреждении нет подписанной посуды и одинаковых резиновых сапог. Одежда – кому что нравится, занятия – по интересам. Спать или есть дети могут в любое время. У воспитанников есть посильные обязанности по поддержанию порядка и готовке еды.
«Человеку всегда надо оставлять шанс. Шанс на ребенка часто равноценен шансу на жизнь – более сильного мотиватора жить я не знаю. Мы создали такой формат детского социального учреждения, при котором родители не лишаются прав на детей. Пусть общаются с ними, когда могут. Мы же заботимся о детях, пока мамы пытаются разобраться со своей жизнью и справиться с ее осложнениями», — говорит директор «Солнечного зайчика».
Сейчас приюту нужны добровольцы: автоволонтеры, аниматоры, репетиторы, специалисты по ремонту, фотографы, видеооператоры. Контакты — на официальном сайте.
Автор — Татьяна Тришкина, пресс-служба фонда «Жизнь одна»
