В следующем году Австралия возглавит «Группу двадцати», Вы руководите направлением гражданского общества. Каковы основные приоритеты председательства Австралии в «Группе двадцати»?
– Основными приоритетами председательства Австралии были выбраны занятость населения и экономический рост. При этом мы хотим вернуться к тем временам, когда само устройство финансовой архитектуры «Группы двадцати» было направлено на восстановление. Нас беспокоит тот факт, что в последнее время в повестку «Группы двадцати» включено множество дополнительных вопросов; ряд меморандумов и протоколов не соблюдались в полном объеме. Мы считаем, что от этой практики следует уходить. Внутри правительства также обсуждалась повестка гражданского общества.
Почему вообще возник этот вопрос?
— Речь не идет о противостоянии. Тот факт, что Россия так эффективно организовала «Гражданскую двадцатку», что Президент РФ Владимир Путин обратил на нее внимание, – все это убедило правительство Австралии в том, что гражданское общество – обязательный и неотъемлемый элемент «Группы двадцати». И, на мой взгляд, стоит продолжать эту работу на основе достигнутых под председательством России успехов. Гражданское общество в свою очередь должно выработать повестку, перекликающуюся с повесткой «Группы двадцати», в которой много внимания уделяется вопросам финансовой архитектуры, создания рабочих мест, защиты окружающей среды и т.д.
Я считаю, необходимо обратить внимание на проблему равенства государств. The Economist (консервативное издание!) говорит о том, что усиление равенства является неотъемлемым элементом реального роста. Это новый путь, новый деловой подход, новый ветер в паруса. И я уверен, что гражданскому обществу нужно закрепляться в этой области, нужно наращивать свой авторитет в развивающихся странах, активнее участвовать в решении проблем женщин и детей из бедных слоев общества, работать в области защиты окружающей среды и т.д. Важно, чтобы оценки, которые дает гражданское общество по этим ключевым вопросам, стали привычными и ожидаемыми, чтобы с ними считались и они были неотъемлемой составляющей процесса работы «Группы двадцати». Оценка работы стран-участниц «Группы двадцати», сопоставление заявленного и реально сделанного – вот одна из самых важных задач гражданского общества.
Каковы, с Вашей точки зрения, главные уроки «Гражданской двадцатки», созданной по инициативе России? Какие наработки хотелось бы использовать в будущем и что хотелось бы изменить?
— По опыту России я понял, насколько важно умение вести за собой, насколько важно лидерство. Очень важно, что мы общались с президентом, а не, например, с премьер-министром. Самый влиятельный человек здесь, в России, принял нас и полтора часа слушал. Думаю, Австралии следует принять именно такой подход. Российские некоммерческие организации переживают сейчас трудные времена, испытывают значительное давление. Но они смогли выдвинуть свои предложения и продолжают работать по всем вопросам повестки «Группы двадцати». Я считаю, что российские коллеги продемонстрировали зрелость и взвешенный поход к решению проблем в трудные времена.
Вы выступили в защиту российских некоммерческих организаций от лица международного сообщества НПО на встрече с российским президентом. Каковы Ваши впечатления от этой встречи в целом?
– На мой взгляд, президент очень внимательно выслушал нас по всем вопросам – начиная с финансового образования и заканчивая продовольственной безопасностью и борьбой с коррупцией. Он слушал серьезно и отвечал очень продуманно. Что касается «иностранных агентов», я понял, что до решения этого вопроса еще далеко. Путин говорит, что Америка делает то же самое. Лично я в этом сомневаюсь, мне кажется, разница есть. Пока у нас получился только откровенный обмен мнениями, готовых решений не было. Но Путин согласился вернуться к этому вопросу и повторно изучить его. Это впечатляет. В данных обстоятельствах никакой президент не мог бы сделать большего.
В мировом рейтинге благотворительности, который ежегодно проводит британский фонд CAF, в 2012 году Австралия была признана самой щедрой страной мира. Более 70% австралийцев делают пожертвования. Можно ли говорить о том, что австралийские НКО финансируются в первую очередь за счет частных пожертвований и, что особенно актуально для нас сегодня, как финансируются правозащитные организации?
— Все по-разному, в зависимости от организации. Около 350 млн долларов дают сами австралийцы. Но это менее десятой части от той помощи, которую предоставляет некоммерческим организациям государство. Некоторые крупные организации, которые занимаются внутренними проблемами страны, финансируются государством на 80%. Правозащитные НКО финансируются за счет частных пожертвований, иногда с ограниченной помощью из бюджета, иногда без государственной поддержки. Некоторым предоставляют финансирование крупные благотворительные фонды.
В России в последнее время иногда противопоставляют некоммерческие организации, оказывающие прямую помощь людям, и так называемые «экспертные», которые много внимания уделяют вопросам гражданского контроля, участия общественности в принятии решений, выступают с критикой власти. Говорят, что слишком много развелось таких «советчиков» и призывают НКО больше делать для конкретных людей. Какова роль некоммерческих организаций в австралийском обществе?
— Они составляют основу австралийского общества. У нас 700 тыс. некоммерческих организаций, в них занято около 20 млн человек. Многие НКО занимаются оказанием услуг населению. Они закатывают рукава и берутся за тяжелую работу, занимаются сложными и трудноразрешимыми проблемами, например, в сфере образования и здравоохранения, они идут тяжелым путем и двигают общество вперед. При этом австралийские НКО сталкиваются с теми же проблемами, что и все остальные: они критикуют государственную политику, и вряд ли есть правительство, которому это понравится. Мы слышим от представителей власти: «Подождите! Нас избрал народ, мы – легитимная власть!» Австралийцы отвечают на это деньгами. Они отдают их НКО и говорят: «Мы им доверяем, мы видим, что они работают, они помогали нам в трудные времена там, где правительство не может предложить помощь». Это всегда диалектические отношения заботы, практической помощи и критики, и здесь есть, над чем работать.
Фото Александры Кириллиной
