Примеры приведу такие. Во-первых, конечно, Совет при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. Это не только инструмент общественного контроля, не только возможность донести позицию общественности до тех, кто принимает решения, сформулировать какие-то рекомендации… Это пример того, как может работать соуправление в социальной сфере. Совет возглавляет вице-премьер, поэтому заседания совета заканчиваются конкретными поручениями ведомствам, обязательными для исполнения. Эти поручения зачастую касаются вопросов, которые ставит на повестку дня общественность, – в совет входят в основном представители НКО. Благодаря совету уже принято несколько революционных решений, в первую очередь в сфере сиротства. Знаменитое 481-е постановление, кардинально изменившее модель деятельности организаций для детей-сирот: чиновники, эксперты — все признают, что этот документ стал таким глубоким и таким революционным в том числе благодаря участию общественности, представителей НКО, которые давно работают в этой сфере, хорошо знают тему сиротства, ее специфику, все подводные камни.
Экспертный совет при Правительстве РФ и в целом система Открытого правительства – еще один элемент соуправления. В этом направлении за прошедший год достигнуты, я считаю, очень значимые результаты. В начале многие занимались внедрением принципов открытости для галочки, было определенное сопротивление, были разговоры о том, что мол, только работать мешают, отвлекают на всякую ерунду… Но все-таки открытость органов власти – глобальный тренд, и жизнь показывает, что никуда от него не деться. История с дальнобойщиками продемонстрировала, к каким серьезным последствиям может привести недостаток открытости, своевременного обсуждения тех или иных решений с референтными группами. Эти последствия становятся особенно ощутимыми на фоне роста гражданской активности, который мы наблюдаем сейчас. Раньше, возможно, люди промолчали бы.
Рост активности граждан – сегодня это уже не только субъективные ощущения, но и статистика. По данным шестого глобального исследования мировой частной благотворительности World Giving Index, хотя бы однажды делали пожертвование не менее 50% россиян, а доля людей, имеющих опыт волонтерской помощи, достигла 19%. Растет интерес к общественному контролю в разных формах, к общественным советам. На федеральном уровне они в этом году будут переизбираться по новым правилам, и в регионах тоже идут процессы, благодаря которым общественные советы набирают реальную силу. То есть люди у нас не только хотят помогать лично, заниматься благотворительностью, не просто заинтересованы в общественном контроле, они готовы участвовать в разработке государственных решений. В условиях такой активизации общественности открытость органов власти – не прихоть, не дань моде, а инструмент снижения рисков.
Еще хочу сказать: раз уж так меняется у нас роль общественности – будь то НКО, экспертные сообщества, активные граждане, – возложенная на них ответственность возрастает. Одно дело советовать или, что еще проще, критиковать, совсем другое – участвовать в принятии решений и нести за них ответственность наряду с чиновниками. И если что-то не продумано, недоучтено – общество спросит со всех «действующих лиц».
Сейчас, после очередного пожара в психоневрологическом интернате, некоторые чиновники говорят: пусть во всех учреждениях будет общественный контроль, пусть общественность проверяет, и тогда, возможно, такие трагедии не повторятся. Но где взять столько людей, ответственных и подготовленных, готовых тратить много времени на общественный контроль, на общественные советы? Мы уже давно говорим: этому надо учить, надо популяризировать эту деятельность, потому что иначе не хватит людей. Кое-где в регионах такая работа, я слышала, ведется, но на федеральном уровне усилий прикладывается пока недостаточно.
