Около сотни россиянок пожаловалось в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) на домашнее насилие. Об этом 16 июля сообщил Дмитрий Дедов, избранный от РФ судья ЕСПЧ. Он также призвал менять российское законодательство, так как оно не может обеспечить безопасность жизни россиянок, страдающих от домашнего насилия. По словам Дедова, суд отметил бездействие российских властей, к которым жертвы обращаются за помощью. Громкую огласку вызвало дело Валерии Володиной из Ульяновска, в пользу которой ЕСПЧ взыскал с российских властей более 25 тысяч евро. Это также стало первым решением ЕСПЧ по иску о домашнем насилии в России.
Большое количество россиянок, применяя самооборону, согласно действующему закону, оказываются за решеткой. Например, 15 июля суд Геленджика признал 28-летнюю Кристину Шидукову виновной в убийстве своего мужа. Следствие и суд установили, что между супругами часто возникали конфликты. 16 августа 2018 года в результате одной из ссор Кристина убила мужа. Несмотря на то, что в ходе процесса было доказано, что женщина систематически подвергалась избиениям со стороны мужа, суд отправил Кристину Шидукову на восемь лет в колонию общего режима.
Громкий общественный резонанс вызвало дело Ларисы Кошель. 5 июля состоялось судебное слушание, в ходе которого Забайкальский краевой суд приговорил женщину к полутора годам лишения свободы условно. Женщину, у которой ампутированы обе ноги, признали виновной в убийстве мужа с превышением пределов необходимой самообороны, об этом сообщает пресс-служба Карымского районного суда.
Суд установил, что женщина систематически подвергалась домашнему насилию со стороны мужа. 7 января, в день убийства, пострадавший находился в состоянии алкогольного обвинения и агрессивно вел себя по отношению к другим членам семьи. Лариса Кошель два раза вызывала полицейских, их действия пресс-службой не уточняются. После этого мужчина набросился на жену с ребенком, угрожая убийством. Как отмечает суд, женщина была без протезов и была лишена возможности убежать или уклониться от ударов мужа.
Ранее, в апреле этого года, Карымский районный суд приговаривал Кошель к 8,5 годам колонии по обвинению в убийстве, а прокуратура требовала увеличить срок в связи с алкогольным опьянением нападавшей. Во время апелляции судебная коллегия Забайкальского краевого суда переквалифицировал ее дело с убийства на превышение пределов необходимой обороны.
АСИ связалось с Аленой Поповой, юристом и сооснователем сети взаимопомощи для женщин Проект W. С 2014 года Алена вместе с коллегами пытается инициировать принятие закона против домашнего насилия в России.
“Необходимая оборона”: право защищать жизнь любым способом
Самый главный фактор в деле Ларисы Кошель, как и во многих других делах, – 37 статья УК РФ, которая называется «Необходимая оборона». Если человек находится в ситуации необходимой обороны, то он не должен нести уголовную ответственность за свои деяния. Суды РФ обычно осуждают женщин за убийство, и 80% осужденных за убийство женщин сидят за самооборону против своих насильников (такие же данные приводятся в проекте, созданном в рамках хакатона “Новой газеты”. Данные за 2016 год. — Прим. ред.).
Это показатель того, как суды относятся к такому критерию, как «соответствие», который должен применяться по отношению к 37 статье.
“Соответствие” означает, что если моей жизни кто-то угрожает, то я могу угрожать жизни нападающего.
Есть и другой критерий – “соразмерность”. И если проанализировать судебную практику, мы увидим, что суды используют именно его. Например, если на меня напали с кулаками, то я должна ответить кулаками.
А если я вешу, предположим, 48 килограмм и на меня накинулся бугай 110 килограммов с кулаками, то мои кулаки против него – мертвому припарка…
На пленуме Верховного суда рассказывается, как надо применять статью 37 о необходимой обороне. Этот пленум 2012 года, там все черным по белому написано. Но наши суды считают, что если на тебя полезли с кулаками, то и ты должен отвечать так же. Или используя предметы, которые не квалифицируются как оружие и могут нанести только легкий вред здоровью. Когда на меня нападают с ножом, технически, я тоже могу взять нож. Но если нападающий начал меня душить, например, я просто не спасусь, если не возьму какой-то предмет. Типичные случаи домашнего насилия происходят на кухне или в ванной, и там оказываются какие-то острые вещи — кухонный нож, ножницы. Но даже легкое повреждение, как было в деле Натальи Туниковой квалифицируется как тяжкий вред или вред здоровью средней степени тяжести. Поэтому, если используется принцип соразмерности, жертва и осуждается.
Например, как в деле Галины Каторовой из Находки. Муж пытался убить Галю, она оборонялась и в итоге убила его. Галину арестовали в зале суда, дали три года, она полтора отсидела и только потом ее по апелляции признали невиновной. Но человек уже полтора года отсидел. А когда ее арестовали, ей даже не дали попрощаться с дочерью…
Поэтому главный вопрос к нашим судам: почему так плохо применяется 37 статья, почему такое количество женщин осуждают? По идее государство должно с учетом разъяснений в пленуме Верховного суда использовать принцип соответствия: если бугай угрожает моей жизни и начинает меня душить, я могу спастись, только воспользовавшись посторонним предметом.
Могу любым способом, как нам говорит Верховный суд, защищать свою жизнь.
Закон о профилактике насилия
Второй вопрос – когда Государственная Дума, Совет Федерации и другие государственные органы собираются принимать отдельный закон о профилактике семейно-бытового насилия? Ни в одном из дел, с которыми мы сталкиваемся каждый день, нет свидетельств о профилактических мерах.
В 144 странах мира есть закон о профилактике семейно-бытового насилия, среди них Дания, Швеция, Канада, США, Китай, Беларусь, Украина, Грузия. Там дела о семейном насилии обычно рассматривает специальный суд. Жертва с насильником может не встречаться, так как это создает для нее небезопасную ситуацию.
На постсоветском пространстве только у нас нет закона о профилактике семейно-бытового насилия. Если бы наше государство выдало охранный ордер жертвам и встало на их сторону, можно было бы избежать тяжелейших последствий. Тогда бы насилие не доходило до летальных исходов.
Справка:
«Охранный ордер» — это решение суда, запрещающее обидчику приближаться к жертве, находиться с ней в одном помещении, приходить в квартиру, забирать детей, звонить по телефону, писать смс или сообщения в социальных сетях и т.д. Нарушение предписаний в большинстве стран, где используется этот механизм, предусматривает высокие штрафы и тюремный срок. В России законопроект об “Охранном ордере” в стадии разработки.
Сейчас же, если не доказано другим судом, что было применено насилие по отношению к обвиняемой, суд может это вообще не учитывать. Если жертва не обращалась в суд и нет доказательств того, что она писала заявления в полицию, то часто суды используют факт домашнего насилия просто как характеристику личности насильника.
Справка:
Психологическая характеристика личности преступника учитывается при принятии решений уголовно-правового и уголовно-процессуального характера, например, при избрании меры пресечения обвиняемому, определении меры наказания подсудимому с учетом характера совершенного преступления и особенностей его личности. Она не влияет на принятие решения в случае самообороны жертвы насилия.
Если бы у нас хорошо работала профилактика насилия и система защиты жертв насилия, если бы жертвы получали охранный ордер, то он уже должен был бы влиять на решение суда в делах о самообороне.
То есть и в случае, когда человек нарушил действующий охранный ордер, и в случае, когда действие охранного ордера прекратилось, а он продолжил преступные деяния — это сразу выводило бы жертв из-под ответственности.
Сейчас же у нас жертва может подавать заявление и ждать административного урегулирования от 30 дней, если дело касается побоев, например. В течение этих 30 дней, как было в деле Маргариты Грачевой, насильник может начать делать страшные вещи. Риту муж Дмитрий вывез в лес и отрубил ей кисти обеих рук, после чего воткнул топор в бедро. И это было уже после того, как женщина обратилась в полицию.
Конечно, если бы Рита самооборонялась и она бы убила мужа, то сейчас на скамье подсудимых находилась бы она. И очевидно, тот факт, что она обратилась за помощью, был бы учтен как характеристика личности убитого, но не помог бы избежать ей наказания.
Что есть предел
Повторюсь, статистика такова, что в России осуждают 80% женщин, превысивших границы самообороны. Причем, осуждают за убийство. Превышение пределов необходимой обороны связано как раз с тем, какой критерий мы используем: «соответствие» или «соразмерность». Весь вопрос в том, что есть “предел”.
В других странах даже нет понятия “превышение пределов необходимой обороны”. Право на самооборону есть первичное право на защиту жизни — во всех документах мировых государств.
Во Франции, например, было громкое дело, когда мужчина избивал жену, насиловал ее детей, и в итоге она его застрелила. И по законам Франции ей грозил реальный срок за убийство. Было два раунда кампании, в первом президент Франции заявил, что частично ее помиловал, но общественная кампания не остановилась и в итоге он ее помиловал полностью.
Считается, что можно сымитировать самооборону, чтобы избежать наказания за убийство. У нас в Уголовном кодексе также отдельно оговорено, что это можно различить при должной работе следственной группы.
Несколько лет назад мы пытались добиться расширения прав необходимой обороны при нападении на собственное жилье. За этот закон выступало много общественных организаций, более ста тысяч подписей ушли в Открытое правительство, которым руководил министр Абызов, и его там положили под сукно. Так и не было вынесено никакого решения…
Кто защищает пострадавших
Общественные организации – единственные, кто хоть что-то делает для помощи и защиты пострадавших от домашнего насилия.
Надо ставить два вопроса: когда государство на себя возьмет обязательства по защите жертв и когда прекратят осуждать общественные организации и обвинять их в том, что они лезут в семью.
Сейчас основная нагрузка по борьбе с насилием лежит на общественных организациях: на центре «Сестры», который защищает жертв сексуального насилия, фонде «Анна», который обслуживает работу Всероссийского телефона доверия для женщин и при этом признан иностранным агентом.
Обновление от 17.07.2019.
Заголовок «Алена Попова: «80% осужденных женщин сидят за самооборону против своих насильников»» изменен на более корректный: «Алена Попова: «80% осужденных за убийство женщин сидят за самооборону против своих насильников»».
Обновление от 19.07.2019. 14.55
Из текста удалены цитаты из заседания суда по делу Натальи Туниковой. По словам самой Туниковой, они не соответствовали действительности.
Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
