С 4 по 8 ноября 2019 года в Брюсселе прошел первый цикл программы обмена Philanthropic Leadership Program: Russia-Europe, реализуемой Центром развития филантропии Благотворительного фонда В. Потанина в партнерстве с Европейским центром фондов (European Foundation Centre или EFC).
Построенная по принципу обмена опытом среди равных, программа объединила 20 лидеров в сфере филантропии из десяти стран, включая десять человек из России.
Программы обмена для уже состоявшихся профессионалов имеют свой неповторимый дух. С первых моментов участники присваивают предоставленное им пространство и постоянно наполняют его новыми идеями, расширяя заданные границы. Если бы меня попросили составить коллективный психологический портрет участников этого года, я бы выделил три самые яркие характеристики: высочайший уровень осознанности, невероятная эмпатия и искренняя открытость. Возможно, это и есть soft skills, которыми должны обладать сильные лидеры.
Про лидеров
В наши дни довольно сложно понять, кто есть настоящий лидер: тот, кто убедительно транслирует свои мысли в социальных сетях, тот, кто эффективно управляет организаций, повышая ее устойчивость, или тот, кто создает новые смыслы? Или все это может быть объединено в одном человеке и именно в такой комбинации качеств проявляется настоящее лидерство? Здесь было полезно порассуждать о том, что лидеры могут быть разными: идейными, эффективными управленцами, инфлюенсерами в социальных медиа и т.д. И любое ответственное лидерство ценно независимо от уровня: от сугубо локального до глобального.
Лидеры, меняющие среду вокруг себя, несут ответственность за других людей, поэтому без сильного гуманистического компонента такое лидерство может быть небезопасным. А красной нитью во всех дискуссиях проходило четкое осознание лидером собственной миссии в мире — как отличительная характеристика «лидеров мысли» от других типов лидеров.
Про социальные инновации
Что стоит за социальными инновациями? Разве не все инновации имеют социальные последствия? Мадлен Габриэль из британской организации Nesta предложила участникам общую рамку и несколько инструментов для работы с инновациями.
Социальные инновации в модели, предложенной Nesta, рассматриваются с трех разных ракурсов. Во-первых, с точки зрения целеполагания. Они должны удовлетворять коллективные потребности общества или потребности человека. Во-вторых, с точки зрения власти, они должны влиять на те или иные процессы. Речь идет о том, что потребности и проблемы проявляются в процессе социального взаимодействия разных заинтересованных сторон и необходимы новые практики, институты и различные формы участия для повышения эффективности такого взаимодействия. И наконец, это потенциал распространения эффекта: с уровня индивидуальных потребностей на уровень общества в целом.
Обычно под инновациями понимается что-то прорывное, например, изобретение колеса. На самом деле по своей природе инновации могут быть инкрементальными, институциональными и прорывными.
Отдельный крайне любопытный аспект – это последствия от внедрения социальных инноваций, которые почему-то по умолчанию считаются положительными. Но если социальные инновации затрагивают целую систему, то это наверняка может и негативно влиять на некоторые элементы этой системы.
Методы работы с социальными инновациями представлены в руководстве Compendium of innovation methods. 13 методов распределены по спирали инноваций — от выявления возможностей и вызовов до системных изменений.
Про партнерства и коллективный разум
Лично у меня Design Thinking (дизайн-мышление) как метод быстрого коллективного выявления социальных проблем, поиска идей и разработки прототипов возможных решений вызывает определенный скепсис. Однако Данкан Браннан из Treehouse Innovation сломал стереотипы, показав, как при правильной организации процесса и сильных участниках можно довольно глубоко проработать определенную проблему и создать прототип социального продукта. В нашем случае участники изучали возможности и барьеры для развития партнертств в некоммерческом секторе и набросали огромное количество идей. Кстати, здесь нам снова напомнили об эмпатии как неотъемлемой черте современных креативных лидеров. Дело в том, что самый первый этап Design Thinking предполагает эмпатичные коммуникации с ключевыми стейкхолдерами для корректного выявления их потребностей и формулирования возможных проблем.
Похожая динамика и результативность наблюдалась и в ходе работы в World Café (мировое кафе — метод сфокусированного неформального обсуждения). Это популярный формат для проработки заданных тем, при этом ключевая роль принадлежит самим участникам процесса.
Про российскую и европейскую филантропию
Мы привыкли видеть ситуацию в своей стране в понятном для нас контексте, поэтому взгляд на развитие европейской филантропии с позиции западных коллег, несомненно, помогает сменить фокус и лучше понять себя. И наоборот, многие европейские коллеги признавались, что практически ничего не знают о филантропии в России и хотели бы изменить это.
Поэтому когда генеральный директор Благотворительного фонда В. Потанина Оксана Орачева поделилась соображениями о развитии филантропии в нашей стране, в глазах европейских участников читалось удивление. Стало очевидно, что многие вызовы характерны не только для нас, но и для них. А уровень сложности затронутых вопросов продемонстрировал, что Россия может занимать более активную и содержательную позицию в глобальном филантропическом сообществе. Так, обсуждалась экспериментальная роль филантропии и привилегия филантропических организаций принимать непопулярные решения. Или необходимость внимательно посмотреть на некоммерческий сектор в странах с развивающейся экономикой и более активно представлять его голос на глобальной филантропической арене, до сих пор основанной на колониальном подходе и доминировании англо-американской модели.
Вместе с тем не может не поражать история и традиция филантропии в Европе. Например, рассказ Джерри Салола, исполнительного директора EFC о том, что один из фондов-членов EFC отсчитывает свою историю с 1200 года.
Думаю, в том числе поэтому европейский дискурс в филантропии имеет свои оттенки и особенности. Хотя, на первый взгляд, поднимавшиеся вопросы были очень схожими: про роль филантропии и необходимость ее четкого определения; про обмен информацией между фондами; про то, что деньги вовсе не решают проблемы, для этого необходимы новые модели и фундаментальные усовершенствования системы; про то, что нужны длинный горизонт планирования и терпение. Но не стоит забывать, что эти вопросы относятся к системе с устоявшимися традициями и большим количеством сильных игроков, наполненной «старыми» деньгами. И подходы к обсуждению и поиску ответов на них отличны от форматов и качества дискуссий, характерных для России.
Подробнее о программе и ее участниках можно прочитать по ссылке.
Philanthropic Leadership Program: Russia-Europe 2020 пройдет в Москве осенью следующего года с новым составом участников. Прием заявок на участие будет открыт весной 2020 года.
