Прекрасно, когда у человека крепкая семья, любящая и любимая половинка, где каждый осознает свою ответственность за семью и вкладывается в совместное будущее. Но так бывает не всегда.
Я имею в виду те семьи, в которых один член семьи, чаще мужчина, бьет свою жену и детей. Для любого здравомыслящего человека, у которого есть душа и сердце, это не может считаться нормой.
Проблема домашнего насилия периодически поднимается в Думе и на иных площадках, но по каким-то причинам ни одна из инициатив не дошла до финала. Во многом потому, что сегодня в обществе высока концентрация неоправданного сопротивления и агрессии в адрес тех, кому не нравится мысль, что бить женщин — нормально.
Противники часто вопрошают, мол, зачем разделять домашнее насилие с каким-либо другим и чем домашний тиран отличается от напавшего хулигана. Но отличия на самом деле принципиальные, и как раз они и обуславливают необходимость принятия мер в данной части.
Например, если на вас напал хулиган на улице, то шансов, что он будет делать это каждый день, — крайне мало. Если же насильственные действия совершает член семьи, то насилие будет нарастать и усиливаться с каждым днем. От хулигана на улице можно отбиться, убежать или спрятаться. От домашнего тирана прятаться некуда.
Многие жертвы домашнего насилия рассказывают о том, что, просыпаясь утром, мозг просто отказывается воспринимать реальность. Поэтому женщины начинают врать сами себе, предпочитая думать, что никаких побоев не было. Существует множество психологических статей, из которых очевидно (и это подтверждается практикой), что подавляющему большинству женщин требуются годы для того, чтобы выйти из абьюзивных отношений. Разве такой психологический ущерб можно сравнивать с нападением уличных хулиганов, после которого люди восстанавливаются за условные пару недель?
Игнорируя уже полученный женщиной урон, наше законодательство еще и возлагает на нее адвокатские функции, так как привлечение по самым распространенным статьям — 116.1 К РФ и ч. 1 ст. 115 УК РФ — носят характер частно-публичного обвинения.
Ей говорят: «Иди в суд, доказывай все, что с тобой случилось, а если не получится, ничего, всегда можно помириться с мужем». И это при том, что очень часто женщины «сдуваются» уже после первого отказа из полиции.
Парадокс в том, что привлечение к административной ответственности за побои (6.1.1. КоАП РФ) осуществляется исключительно в публичном порядке, то есть вне зависимости от наличия заявления потерпевшего. Но за более тяжкие деяния насильники умудряются избежать ответственности, поскольку возбуждение уголовного дела и итоговое решение по нему, как правило, полностью зависят от позиции потерпевшего. Вот и получается: надавил на жену, уговорил, нацепил на себя раскаяние и готово — никакой судимости. Почему за то, что закон признает уголовным деянием, можно выйти сухим из воды? Большой вопрос.
Глобальной аналитической работы по домашнему насилию никто не проводил. Такую статистику сложно вести и оценивать. Но если мы копнем в эту сторону, я уверена, ужаснемся всей страной.
Данные, которые ранее приводил Верховный суд РФ, звучат так:
В 2020 году за умышленное причинение легкого вреда здоровью без отягчающих обстоятельств (часть 1 статьи 115 УК РФ) по основной квалификации деяния было осуждено 1616 лиц, а за побои, совершенные лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние (статья 1161 УК РФ), – 1629 лиц. При этом в связи с примирением с потерпевшим суды прекратили уголовные дела в отношении 1519 лиц по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 115 УК РФ, и 1355 лиц по обвинению в преступлениях, предусмотренных статьей 1161 УК РФ. То есть почти все «примирились».
Самое простое, что можно сделать — сделать вид, что проблемы нет. Замалчивать ее. Игнорировать постоянно возникающие истории. Но стоит понимать, что, если человек так делает, — он тоже пособник насилия. Потому что такая позиция фактически признает право бить человека.
Реальность такова, что семьи бывают разные: благополучные, не очень, очень неблагополучные. Бывает, что в семьях бьют и убивают, и об этом красноречиво говорят любые доклады МВД. Однако ряд людей упрямо твердят о том, что российская семья — это самый безопасный укромный уголок. А на тех, в чьих семьях это отнюдь не так, мы просто не будет обращать внимание, чтобы не портить нашу красивую картинку.
Фото предоставлено АНО «Защитники детства»
Мне кажется, что любовь к людям и стране выражается способностью трезво и реалистично оценивать происходящее, без ориентации на красивую картинку.
И мне жутко, что, пока тысячи женщин ползают по полу перед разъяренным агрессором, некоторые священники, общественники и даже деятели государственного масштаба с равнодушными глазами продолжают твердить: «У нас в стране нет никакого домашнего насилия». Это бесчеловечно. Это против Бога.
Нужно понимать, что невозможно сделать закон, который нравился бы каждому. Основная роль закона о домашнем насилии — это регламентирование отношений между отдельными представителями общества, а также их взаимодействие с самой государственной властью. Да, есть риск ложных доносов, но что это по сравнению с риском быть изувеченной или убитой?
Задача законодателей сделать такие нормы, которые учитывали бы эти нюансы, а не делать это основанием для невозможности защиты тех, кто слабее. Так, должны появится защитные предписания или охранные ордера и механизмы их применения. Ряд статей должны перейти в сферу частно-публичного обвинения.
Если в отношении домашнего тирана уже возбуждено дело, и оно ушло в суд, вне зависимости позиции потерпевшей, приговор (в случае наличия состава преступления) должен состояться.
