В «Городке Незнайки» — центре, созданном фондом «Дети.мск.ру», — живут, учатся, развиваются, получают медицинскую и социальную реабилитацию дети-сироты со сложными заболеваниями. Из 15 лет существования городка 10 в нем работает свой театр. Показы спектаклей бывают нечасто, но они всегда собирают полный зал.
Я профессиональный театральный режиссер, ставлю спектакли в разных театрах в Москве и в других городах. Но когда пришла в «Городок Незнайки», совершенно не представляла, что нужно делать. Я понимала только одно: с этими детьми мне нужно познакомиться и вызвать у них доверие.
Все, кто занимается инклюзивным, социальным театром, понимают, что главное — выбор материала. А какой материал можно выбрать, когда ты никого не знаешь?
Дети разных возрастов, у них совершенно разные заболевания: у кого-то атрофия рук, у кого-то онкология, у кого-то ДЦП и так далее. И со всеми нужно работать и для всех найти подход, чтобы никто из них не чувствовал, что не может то, что могут другие.
Мы решили создать спектакль, который сочиним вместе, темой выбрали любовь и назвали его «Своими словами». Мы попробовали соединить разные истории про разную любовь — к друзьям, к животным, к дому, к музыке… И спектакль, где дети размышляли об этом чувстве с разных точек зрения, стал объединяющим.
Очень важно было как-то мотивировать детей, был нужен результат, к которому мы идем. Я им пообещала, что, поскольку я профессионал, то и они будут играть свои спектакли только на профессиональных театральных сценах. Это было очень смело с моей стороны! Но ко мне подключились мои друзья и коллеги, и мы действительно договорились с несколькими театрами, которые готовы предоставлять нам сцену.
Мы сыграли 40-минутный спектакль перед залом на сто зрителей. После первого выступления у детей, не привыкших к тому, что их воспринимают как полноценных членов общества, впечатления были ошеломляющие. Им аплодировали, дарили цветы — и они понимали, что эти эмоции к ним, это про них. Тогда желание заниматься театром у них удвоилось. Им захотелось выходить, чтобы их видели и слышали.
Отличие от других театральных студий у нас в том, что все дети находятся в одном месте. Они живут в Новой Москве, в выходные я к ним езжу.
В работе с ними нужно учитывать три фактора: болезни, сиротство и недостаток образования. Им нужно помогать наверстывать те важные моменты, которые они пропустили из-за первых двух причин.
Для следующего спектакля я выбрала материал, который очень люблю сама, — поэзию Серебряного века. И он оказался очень близок нашим детям, потому что и «серебряники», и они — изломаны и в этом совпали. Дети читали стихи Саши Черного, Бориса Пастернака, Анны Ахматовой, Марины Цветаевой очень осмысленно, с глубоким погружением и пониманием.
Этот спектакль, который и дал название театру «Наш балаганчик», имел очень большой успех. В зал на 500 человек пришло 700 зрителей. А многие мои коллеги после этого сказали: «Какие же это дети с ограниченными возможностями?»
После этого мы решились подать заявку на грант, а проект так и назвали — «Открывая НЕограниченные возможности». Мы взялись за спектакли на основе больших и сложных художественных произведений. (Театр выпустил спектакли «Чайка по имени…» по мотивам повести Р. Баха, «КотоМуррия» по мотивам книги «Житейские воззрения кота Мурра» Гофмана и рок-симфосказку «Руслан и Людмила» по мотивам поэмы Пушкина. — Прим. АСИ.)
Мы сделали еще один смелый шаг — отправили заявку на профессиональный театральный фестиваль, хотя там не было номинации для инклюзивных театров. И нас пригласили! На другом фестивале наш артист, не профессиональный актер, а мальчик с удивительным характером, сильный, стойкий, преодолевающий свои недуги, получил приз за лучшую мужскую роль.
Мы поняли, что не надо бояться и думать: «Ой, для нас это слишком, мы сюда не попадем, мы не такие, как другие». Нужно рисковать.
Если кто-то из детей выберет для себя актерство как профессию, я буду только счастлива, подержу, насколько возможно. Хотя сейчас много сложностей: пока нет возможностей людям с инвалидностью получить театральное образование. Наш очень талантливый выпускник «Городка Незнайки» обжегся, пытаясь поступить. У него прекрасный, редкий бас, но в высших музыкальных школах ему отказали, потому что он на коляске. В то же время переговоры о театральном факультете для людей с инвалидностью идут, шаги в сторону его открытия предпринимаются…
Но я не собираюсь из этих детей обязательно делать профессиональных артистов. Моя практика сейчас состоит в том, что мы выполняем те упражнения и изучаем то, что необходимо нам для спектакля.
Мы приглашаем специалистов, которые могут помочь, например, прочитав лекцию про автора и его время, разобраться в теме, чтобы дети не отступили из-за сложности, а чтобы, наоборот, им стало интересно преодолеть, освоить и присвоить этот материал.
У нас нет заранее известного сценария — мы что-то придумываем вместе, записываем звуковые импровизации, нарабатываем навыки движения, пластики, актерского мастерства, а потом все это собирается в спектакль.
Мы приглашаем заниматься профессиональных людей, которые привносят серьезность в эту работу и свои навыки.
Но это не просто отдельные занятия, а именно подготовка к спектаклю. Потому что иногда таким детям бывает очень лениво и неинтересно что-то там делать, не понимая, какая в этом польза. Как только это превращается в регулярные отдельные уроки, дети бастуют. Они перестают понимать, зачем им это нужно. Только когда это часть подготовки, решение конкретной задачи для спектакля, тогда ребенок увлекается процессом. В нашем случае вот такой индивидуальный план — единственный способ обучения.
Через это происходит момент реализации, принятия себя и укрепления веры в себя. В этом есть еще и образовательный момент: дети начинают интересоваться, читать, и открывать им культуру — тоже одна из наших задач.
Мы стараемся выступать как перед семьями, где есть дети с особенностями, так и перед обычными зрителями.
Для зрителей, которым близка тема инвалидности, эти спектакли становятся мощной эмоциональной поддержкой. Дети часто уходят вдохновленные и говорят своим родителям: «Это прекрасно, я тоже так хочу». Это очень серьезно стимулирует их пытаться развиваться и идти дальше.
Зрители, которые далеки от темы, начинают немножечко по-другому относиться к этим детям, видеть, что они могут так же работать на сцене, заниматься музыкой, рисовать — спектр того, что они могут, огромен. Главное, чтобы общество, которое смотрит на них со стороны, это понимало.
И я могу сказать, что многие мои коллеги, которые приходят поработать с нашим театром, принимают этих детей без каких-то изъянов.
Мне кажется, не надо бояться приглашать творческих профессиональных людей в инклюзивный театр. Многие из них просто даже не знают, что такое существует. А когда зовешь, они с радостью откликаются.
Да, могут сначала бояться иногда. Я тоже, когда пришла, боялась что-то не так сделать, как-то навредить. Но это проходит, если человек действительно увлечен своим делом.
Здорово быть волонтером — режиссером ли, артистом, музыкантом — в особенном театре. Здесь ты действительно видишь результаты своего труда через то, как дети меняются, взрослеют, раскрываются, начинают верить в себя.
Материал подготовлен на основе выступления Натальи Шумилкиной на вебинаре цикла, посвященного социальным театрам, Федерального лектория при уполномоченном по правам ребенка.
