На первом месте по распространенности привычки регулярно помогать ближнему оказался Дагестан, далее в десятке лидеров – Саратовская область, Башкортостан, Краснодарский край, Оренбургская, Нижегородская и Мурманская области, Татарстан, Пензенская и Астраханская область. Москва и Санкт-Петербург, уровень доходов и ориентированность на запад, которых позволяют ожидать от них большей охоты к благотворительности, лидируют только по одному признаку: по суммам. В общем рейтинге Москва — на 31-м месте, Северная столица – на 47-м.
Исследование сделано по образцу «Мирового рейтинга благотворительности» (World Giving Index), проводимого Британским фондом поддержки развития филантропии (CAF) третий год подряд.
Напомним, инициатором крупнейшего глобального исследования филантропии и первого в своем роде измерителя уровня культуры осознанной помощи нуждающимся стал Ричард Харрисон, директор по исследованиям CAF. Он проанализировал три показателя, которые регулярно встречались во всемирных опросах института Гэллапа: ответы на вопрос «Помогали ли вы за последний месяц кому-либо деньгами, делом (волонтерской работой), а также оказывали ли вы благотворительную помощь незнакомым людям?» Следуя этой схеме, социологи «Бизнес-аналитики» весной 2014 года опросили жителей 597 городов в 54 регионах России.
«Перечисляю в фонд, какой – не знаю»
Выяснилось, что неравнодушие и доброта в россиянах сочетаются со спонтанностью. Самый распространенный способ оказания помощи – отправка SMS. Наиболее популярный вариант благотворительных действий – подача милостыни на улице (за последний год это делали 73,4% россиян) и помощь одеждой (54,6%). Денежные пожертвования сделали 46% наших сограждан, при этом весьма популярный способ – передача денег сборщикам, когда кто-то из знакомых берет на себя инициативу собрать средства и передать их на благотворительное дело.
23% россиян пожертвовали в благотворительные фонды. Интересно, что первое место по этому показателю занимает Тамбовская область – 66%. 7,9% граждан перечисляли деньги раз в месяц и чаще. Причем самый типичный вариант – «Перечисляю в фонд, какой – не знаю».
Рейтинг, при всей возможной спорности методики подсчета – всегда повод для размышления. В данном случае – для размышления о том, куда движется российская благотворительность, что меняется, как выглядит способность россиян к деятельному сочувствию изнутри и извне: в мировом рейтинге за 2013 год Россия опустилась со 123 на 126 место.
Лев Амбиндер, глава Российского фонда помощи
Результаты сделанного нами исследования, надо признать, в какой-то степени выдают желаемое за действительное. Это больше про мечту — про то, как россияне хотели бы заниматься благотворительностью. Но надо людям помогать осуществить эту мечту. В любом случае хорошо, что люди обращаются к благотворительности, чтобы помогать своей стране.
Результаты Мирового рейтинга благотворительности для России весьма спорны. При всем при том, что мы уже который год «встаем с колен», в списке стран мы оказываемся во второй сотне. И это действительно обидно. То, что россияне в целом добрее многих тех, кто числится в лидерах, для меня лично не подлежит сомнению – об этом говорит хотя бы цифра в 9 миллионов человек, которые ежегодно принимают участие в проектах Русфонда. 123-е и 126-е место означает только одно: мы, благотворительные фонды, еще не слишком хорошо работаем.
Мария Черток, глава CAF Россия
Большая разница в цифрах между мировым рейтингом и нашим происходит от того, что в мировом рейтинге спрашивали «Занимались ли вы благотворительностью за последний месяц?», а в российском – за последние 12 месяцев. Учитывая, что наши люди занимаются благотворительностью спонтанно и очень нерегулярно, они могли в последний месяц этого не делать, но обязательно делали за последние полгода-год.
В чем уникальность рейтинга, придуманного Харрисоном? В отличие от многих рейтингов, которые меряют только пожертвования в некоммерческие организации, он в более полной степени измеряет культуру благотворительности. В разных странах она проявляется по-разному.
«Если бы речь шла только о фондах, то ни у Мьянмы, ни у массы других стран не было бы никакого шанса в этом рейтинге хоть как-то засветиться».
В центральной Африке может быть полторы некоммерческих организации на весь регион, но очень сильная традиция помощи внутри местного сообщества. И это тоже часть культуры благотворительности. Три простых вопроса, включенных в исследование, позволяют получить результаты, когда страны с развитой экономикой, где институциональная часть благотворительности очень развита, не доминируют, а такие страны, как Мьянма, выходят в число лидеров. Если бы речь шла только о фондах, то ни у Мьянмы, ни у массы других стран не было бы никакого шанса в этом рейтинге хоть как-то засветиться. И бессмысленно было бы его делать. Это вопрос культурной разницы. Он позволяет ее зафиксировать и отразить разные формы благотворительного поведения.
Судя по результатам наших исследований (например, мы делали исследование «Сострадание и спонтанность»), 82% россиян вообще не задумываются о том, как они делают пожертвования. Увидели по телевизору сюжет – послали SMS. Наша задача состоит в том, чтобы повышать осознанность, формировать привязанность людей к конкретным схемам, организациям, объяснять, почему они хороши или нет. Пока у людей есть спонтанная реакция, есть желание помогать и быть добрыми, а думать об этом они пока не готовы.
Валерий Панюшкин, журналист, писатель, спецкор Русфонда
Когда мы меряем уровень благотворительности, мы складываем в одну кучу пожертвования в благотворительные фонды, деньги сборщикам, подаяния… На мой скромный взгляд, это вещи разные и в большой степени друг другу противоречащие.
На примере нашего центра, помогающего детям с ДЦП, я вижу, что часто родственники дают деньги на что-то такое, на что фонд никогда бы не дал. Например, на поездку больного ребенка на Южный Урал к Василию, который лечит детский церебральный паралич барсучьим жиром. Я, как фонд, на это денег не дам, потому что это бред. Зато даст богатый дядька.
Пожертвования в благотворительные фонды в целом разумны. Пожертвования сборщикам — не то что бы не разумны вообще, но по большей части не известно, разумны ли. А милостыню на улице вообще подавать вредно.
Мы надеемся, что люди, дающие на лечение барсуьчим жиром, и люди, подающие на светофоре, хотели бы делать это разумно?
Мы же объединяем всех в одну кучу. Мы надеемся, что люди, дающие на лечение барсуьчим жиром, и люди, подающие на светофоре, хотели бы делать это разумно? И тогда мы им готовы предложить фонды, отчеты, рекомендации специалистов? Или у них нет запроса на то, чтобы жертвовать разумно?
А когда учительница в школе просит родителей собрать полторы тысячи рублей на шторы, родители считают это благотворительностью или все-таки поборами?
Я бы очень резко отделил системную благотворительность от всего остального. У меня есть ощущение, что системная благотворительность и помощь сборщикам отличаются друг от друга как доказательная медицина отличается от народной.
Владимир Волошин, генеральный директор Newman Business Consulting, участник 28-го песчаного марафона в Марокко, в рамках которого собрал 1,7 млн рублей для помощи тяжелобольным детям — подопечным Русфонда
Я работал в крупных корпорациях за пределами России. И мы проводили огромное количество исследований. За все 20 лет не видел ни одного идеального исследования.
Глядя на рейтинги, надо видеть тренды – куда мы идем, кто лидеры, кто аутсайдеры? Что касается этого конкретного рейтинга, было бы здорово напротив каждого региона проставить цифры: сколько денежных средств пожертвовано, какова средняя зарплата в регионе. И рассчитать коэффициент – как при каком уровне зарплаты помогают, чтобы посмотреть, в чем, собственно, разница. Мы получили бы идеальную картинку – коэффициент помощи.
Ризван Курбанов, депутат Госдумы, председатель Попечительского совета Благотворительного фонда «Чистое сердце»
Я бы хотел прокомментировать факт, который вызвал удивление: Дагестан занял первое место в рейтинге.
Стоит напомнить, что в мусульманстве есть понятие «пять столпов ислама». Третий столп заключается в том, что человек обязан одну сороковую часть своего имущества передать нуждающимся. Это непреложный закон, который верующие люди обязаны исполнять. Так что во многом лидерство Дагестана в рейтинге связано с религией.
Исполнение требований ислама настолько насущная вещь, что наш благотворительный фонд даже нашел форму, при которой с помощью благотворительных пожертвований можно делегировать исполнение некоторых религиозных ритуалов. Например, во время праздника мусульманин обязан зарезать барашка и раздать мясо нуждающимся. Но в Москве и Санкт-Петербурге это вызывает определенную напряженность. Мы организовали так, что человек может передать средства в наш фонд, чтобы от его имени это ритуал был исполнен в Дагестане. Есть и такой вариант благотворительности.
Подробно о результатах рейтинга — http://rusfond.ru/rating
