В честь своего 19-летия организация выпустила комикс, который рассказывает, с чего все начиналось. Корреспондент Агентства социальной информации поговорила с основателем и председателем Комитета против пыток, членом СПЧ и главным героем комикса Игорем Каляпиным. Каляпин столкнулся с тогда еще милицейским произволом в ноябре 1992 года, когда его незаконно обвинили в организации преступного сообщества и похищении 150 млн рублей. Через несколько месяцев, проведенных в СИЗО, Каляпин был освобожден под подписку о невыезде, а спустя какое-то время с него сняли обвинения.
Милиция, полиция и ФСИН
«Наверное, самое заметное изменение, которое произошло за эти 19 лет, то, что милицию переименовали в полицию. Если раньше пытали в основном милиционеры, то теперь пытают сотрудники полиции и сотрудники ФСИН, которые за это время были выведены из системы МВД и стали самостоятельной федеральной службой. В остальном мало что изменилось.
Объективности ради нужно отметить, что за эти годы очень большие изменения произошли в Федеральной службе исполнения наказаний – прежде чего в части условий содержания. То, что было тогда, и то, что есть сейчас, несопоставимо. Сейчас не существует, пожалуй, нигде в России тех условий, по которым выносилось первое постановление ЕСПЧ по российскому делу (речь идет о деле Калашникова. – Прим. ред.) по 3 статье Конвенции о защите прав человека и основных свобод, запрещающей пытки. Сейчас условия в СИЗО и колониях где-то лучше, где-то хуже, где-то плохо, но это плохо не идет ни в какое сравнение с тем, что было в конце 90-х.
В 90-е я несколько месяцев находился в камере СИЗО, который считался далеко не худшим. Там в четырехместной камере нас было 11 человек, кругом кишели клопы и вши, мы спали в три смены на одной койке с одним комплектом постельного белья, которое было в пятнах от клопов, в камере стояла невыносимая влажность, со стен текла вода, на окнах были «баяны» — металлические жалюзи в несколько слоев, свет почти не проходил.
Все было ужасно. Сейчас таких камер уже нигде нет: нет такой скученности, духоты, нет насекомых. Если они даже где-то появляются, это эксцесс, их начинают сразу уничтожать.
Полицейское наказание
Но, к сожалению, отношение сотрудников к следственно-арестованным и к осужденным заметно с тех пор не изменилось. Я вижу отношение к людям, как к скотам, и полное пренебрежение правами человека как таковыми – их упоминание вызывает у правоохранителей недобрую издевательскую усмешку.
По-прежнему сотрудники ФСИН, особенно в колониях, считают, что именно они и являются людьми, которые должны наказывать.
Они не обеспечивают безопасность осужденных, которые находятся в месте лишения свободы, — они считают, что у них есть задача делать человеку плохо, потому что он наказан. Потому что если плохо не делать, то какое же это наказание? С такой установкой подавляющее большинство сотрудников ФСИН продолжают работать и сегодня.
То же самое могу сказать про полицию: полицейские считают, что они должны обеспечивать не безопасность граждан, они должны бороться с преступниками, но не с преступностью. Это они должны наказывать, это они решают, кто прав, а кто виноват. Это они с момента задержания осуществляют наказание – в меру своего разумения.
В подавляющем большинстве случаев у нас не следователь, не прокурор и не судьи определяют виновность: фактически виновность определяют сотрудники полиции, которые составляют протоколы.
И если им надо, они могут сфабриковать доказательства, в том числе по уголовному делу, а если у них это плохо получается, они не считают большим грехом в том числе применить незаконное насилие – те самые пытки. Они считают это допустимым, потому что уже решили, что этот человек – преступник.
Люди крутили пальцем у виска
За эти годы в России все-таки сформировалась практика – пусть не многочисленная, но тем не менее: если 20 лет назад привлечение сотрудника полиции за пытки было сенсацией, то сейчас это уже не так. Это то, чего мы и другие правозащитники, правозащитные организации и журналисты, которые работают по этой проблеме, смогли добиться за эти годы.
Раньше, когда люди слышали название нашей организации, они крутили пальцем у виска: слово «пытка» ассоциировалось исключительно со средневековой дыбой.
Сейчас все примерно понимают, о чем идет речь. Наверное, большинство уже не удивляется, когда слышит слово «пытка» и понимает, что противогаз, полиэтиленовый пакет, дубинка, которая используется не по назначению, — это все орудия пыток.
В решении любой проблемы есть такая стадия, как ее осознание. Без этого никак: пока человек не осознает проблему, он не сможет начать ее решать. Я думаю, у нас произошла стадия осознания. Хотя сказать, что сейчас стало проще посадить полицейского, чем 20 лет назад, я не могу. Наверное, чуть-чуть проще, но не намного. Следственный комитет по-прежнему работает в ручном режиме, когда механизм эффективного расследования преступлений, связанных с пытками, включается только по команде. Закон пока, к сожалению, не работает».
Автор идеи комикса – Иван Жильцов, сценарий – Алексея Костина, рисунки – Алексея Иорша.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.
