16 января выходит в прокат французская драма режиссеров Оливье Накаша и Эрика Толедано «Особенные». За два дня до премьеры ее показали в московском кинотеатре «Горизонт».
«Особенные» – фильм о людях, старающихся понять детей с расстройствами аутистического спектра (РАС), и о том, как преодолеваются формальности в борьбе за инклюзию.
Брюно
У рыжеволосой миниатюрной Эмили – РАС, она сбегает от сопровождающих и без памяти, задыхаясь, несется по парижским улочкам. Прохожие для нее – смазанные силуэты, правил дорожного движения и препятствий – нет. Ее ловят двое молодых людей, валят на землю и держат, пока она сипло стонет и вырывается. Так зрителя знакомят с тем, что такое расстройство аутистического спектра. Это происходит тревожно, под стук саундтрека, похожего на звук электрокардиографа.
Зеваки толпятся рядом, наблюдая, ясно демонстрируют общественное непонимание. Оно похоже на российское и встречается на протяжении фильма еще несколько болезненных, обидных раз.
Кислый страх от увиденного быстро сменяется улыбкой: совершеннолетний неловкий Жозеф – паренек с РАС – кладет голову на плечо своего сопровождающего и несколько раз уточняет, какого цвета его носки. Жозеф привык дергать стоп-кран в вагонах метро и изучать детали стиральных машин. Его появление ненадолго меняет тональность, и незнакомому зрителю становится понятнее: люди с РАС могут стать полноправными участниками общественной жизни.
Жозеф – катализатор Брюно, главного героя.
Брюно – человек, который идет на «неразумные риски», живой, деятельный и невероятно нежный.
В прошлом он организовывал поездки в летние лагеря, а после встречи с отцом Жозефа (мальчика не брали ни в один лагерь из-за диагноза) создал организацию помощи людям с РАС. Ему в течение 15 лет звонят из больниц и учреждений с просьбами забрать тяжелых пациентов, расписываясь в нежелании и неспособности содержать их.
У Брюно нет дипломов и лицензии, но есть четкое понимание, что особенные люди не должны быть под замком, связанные, напичканные лекарствами. И он не отказывает, даже когда это кажется иррациональным – мест для новых подопечных в его организации нет.
Такая самодеятельность не может оставаться незамеченной долго: вскоре к Брюно с комиссией приходит Генеральная инспекция по социальным вопросам, присланная сверху. Там, «сверху», не понимают, что может сделать стайка необразованных волонтеров для людей с РАС: в компании Брюно разношерстность всех возрастов, национальностей и вероисповеданий.
Брюно снимает квартиры для подопечных, чтобы они жили не в закрытых одиночных палатах-камерах и не в ДДИ, он прекрасно понимает ценность сопровождаемого проживания. Но на стук из квартир, на дерганье стоп-крана, на побеги детей с РАС жалуются, финансы звучно запевают романсы.
Давление вызывает ощущение безнадежности, но «мы уже недалеко» – говорит Жозеф, он говорит это Брюно каждый раз, когда у них получается задуманное. И когда не получается – тоже.
«Есть регламент», – говорит комиссия. И кажется, что дело пропало. Из-за того ли, что Брюно поступает не всегда обдуманно, но по-человечески?
Дилан
На экране не только те, чья жизнь многие годы состоит из смелой и самоотверженной помощи другим. Но и те, кто только решается встать на этот путь: терпит неудачи, сдается и снова находит силы «делать то, что никто, кроме них, не может». Это – молодые люди из бедных кварталов. Таков и начинающий сопровождающий, волонтер по имени Дилан.
Он боится, когда не понимает поведения детей с РАС, и раздражается, когда нужно писать отчеты литературным языком. Для него эта деятельность – поиск себя и непрекращающаяся учеба.
Дилан становится сопровождающим Валентена, мальчика с тяжелой формой РАС и боксерским шлемом на голове. Он дерется сам с собой и с окружающими. Судьба его упирается в неспособность государства предложить что-то, кроме больничного изолятора и сильнодействующих лекарств.
Это могла быть история об идеализированных альтруистах, но она – об особенных людях, которые ошибаются и продолжают стремиться узнать, помочь и уберечь. И о внимании, без которого люди с РАС обречены на заточение в интернатах.
В сюжете есть надежда, комом подступающая к горлу каждый раз, когда случается победа: над замкнутостью детей с РАС, над их странными, ритуальными привычками, над сомнениями волонтеров.
Брюно преодолевает регламент, Дилан преодолевает страх, Валентен наконец снимает боксерский шлем. После титров внутри копошится стыд за собственное бездействие.
Фильм основан на реальной истории: от решения комиссии Генеральной инспекции до образа юного Валентена. В кинотеатрах он появится 16 января, часть выручки с продажи билетов направят в организации «Выход» и «Антон тут рядом». Мне думается, что важнее средств на поддержку организаций, работающих с особенными людьми, понимание и принятие со стороны общества. Кинокартина к этому располагает.
Я спускаюсь в подземку в начале двенадцатого, обдумывая, как остры противоречия в жизни людей с РАС и их близких.
Кто-то испугается или ударится, если поезд в метро неожиданно остановится из-за дернутого стоп-крана; кто-то не сможет выспаться из-за шума в соседней квартире. Это повод к нетерпимости или нет?
«Не трогай поезд, – вдруг говорит молодая женщина своему спутнику, который, поцеловав ее на прощание, собирается выходить на станции. – Не трогай, говорю».
Поезд начинает движение, и я вижу с обратной стороны стекла липкие следы от пальцев.
Не все ли мы порой совершаем странные поступки?
Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
