Интервью с Ариной Севостьяновой, руководителем общественного центра народных промыслов и ремесел при социально-экологической общественной организации «Первоцвет», — часть проекта «Люди добрые. Дальний Восток» (серия НКО-Профи). Проект реализует АНО ДПО И К «Развитие» при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
«Столько краснокнижников, как в Приморье, нет нигде в России»
Общественную организацию «Первоцвет» создала команда журналистов. Как так получилось?
Команду телевизионщиков лучегорской телекомпании «Энергия» волновали вопросы экологии и сохранения Уссурийской тайги. Поэтому они сформировали в январе 2002 года сначала инициативную группу, а через год зарегистрировали социально-экологическую общественную организацию «Первоцвет». В этом январе ей исполнилось 20 лет.
Когда вы создавали «Первоцвет», в чем видели необходимость этой общественной организации?
Мы хотели не только говорить о природе Приморского края, а помогать ее сохранять. У нас был прекрасный пример, — Борис Константинович Шибнев, который всю свою жизнь посвятил изучению и сохранению природы бассейна реки Бикин. Ее сегодня называют «русской Амазонкой». Борис Константинович был таким сельским учителем и исследователем, к которому приезжали ученые и экологи из России и других стран мира, чтобы познакомиться с проводником по реке Бикин.
Столько краснокнижников, как в Приморье, нет нигде в России и на постсоветском пространстве. Здесь переплетается северная и южная флора и фауна.
Представьте себе лес, в котором рядом растут маньчжурский орех, бархат, лимонник, актинидия, дикий виноград и здесь же — аянская ель, кедр. По соседству с амурским тигром бродит бурый и гималайский медведи, могучий изюбрь и миниатюрный олень с клыками — кабарга.
Вы почувствовали, что эта природа под угрозой?
То, как стали обращаться с этой природой после 90-х, — это боль для местных жителей: вырубали кедровники и дубняки, даже в водоохранной зоне. Нескончаемыми эшелонами везли лес в Китай, уничтожили липняки, в том числе на Медовом ключе под селом Верхний Перевал. А ведь такой липы, как в Приморском крае, больше нигде нет. За день пчеловод мог получить в среднем по 50 кг меда с одного улья, в европейской части России на такой медосбор нужен месяц. При этом мед, который одно зрелое дерево липы дает за три года, стоит дороже, чем его древесина. Это о разумности современной экономики…
Кроме этого нас, безусловно, волновал стремительный рост бытовых отходов и пластиковая упаковка. В советское время люди мыли целлофановые пакеты, потому что они были в дефиците, да и ходили в магазины с многоразовыми тканевыми сумками.
Закончилась эпоха строителей, наступило время потребителей. Мусор сегодня можно увидеть везде.
Вижу, что сейчас все больше людей возвращаются к старым добрым традициям и используют экосумки. Но проблемы переработки мусора стали громко обсуждать только в последние годы, а в начале 2000-х эти темы поднимали только экологи и общественники. Знаю примеры, когда дети, которые участвовали в наших акциях и конкурсах, воспитывали своих родителей во время семейных пикников на природе и объясняли, почему мусор ни в коем случае нельзя оставлять.
С каких действий начинал «Первоцвет»?
Лучегорск — довольно маленький посёлок, и возле каждого подъезда до 90-х были цветники, но в начале 2000-х их уже не стало. Зарплату задерживали по 3-6 месяцев — люди выживали как могли, не до красоты. Посёлок перестал выглядеть ухоженным.
Нашим первым проектом была многоэтапная акция «Живи, парк!». Мы решили привести в порядок парк, который был в заброшенном состоянии: поломанные аттракционы, ни одной лавочки, заросшие кустарником клумбы, разбитый тротуар — и это в центре поселка. Нам говорили: «У вас ничего не получится. Зачем вам это надо?». Но получилось. На акцию вышли около 500 человек, чтобы посадить деревья и убраться на территории.
Мне кажется, тот день стал своеобразным толчком для людей: хватит уже опускать руки, можно самим делать посёлок более комфортным и безопасным для жизни.
Этот проект поддержал ИСАР ДВ (Инициативная сеть активистов региона Дальнего Востока). И мы получили грант — 300 долларов на расходные материалы. Сейчас кажется небольшой суммой, а в то время для нас они казались немаленькими деньгами.
Что конкретно входило в ваши задачи, когда только появился «Первоцвет»?
Выработать стратегию, тактику, создать устав. Была идея всех подтягивать под нашу организацию, но мне удалось отстоять другую концепцию развития – не расширяться, а наращивать партнерства и просто друг другу помогать. Пока коллеги создавали детскую телестудию «ШИП», я занималась природоохранной деятельностью совместно с Юрием Трушем (первичное отделение Всемирного общества охраны природы), писала грантовые проекты. Одновременно работала на местном телевидении.
Как на ваши первые экоакции реагировали люди в Лучегорске?
Всё, что происходит впервые, часто вызывает легкое отторжение. Это естественно. Но когда людям спокойно объясняешь суть проблемы, опираясь на факты, многие проникаются идеей и становятся соратниками.
К тому же жители Лучегорска окружены природой: многие ходят в лес за грибами или ягодами и видели своими глазами что происходит в тайге. Поэтому я не помню какого-то прямого противостояния нашим инициативам, но недоверие отдельных людей поначалу, конечно же, было.
Рядом с Лучегорском семь лет назад основали крупный национальный парк «Бикин». «Первоцвет» принимал участие в этом?
В национальном парке «Бикин» (единственная в России особо охраняемая территория федерального значения, которая сохраняет хозяйственную деятельность коренных малочисленных народов — прим. редакции) находится крупнейший в Приморском крае лесной массив, которого не коснулась рубка. Не все местные жители поддерживали основание парка в верхнем течении реки Бикин, и было мощное лобби со стороны бизнеса. Большую роль в создании нацпарка сыграл Амурский филиал Всемирного фонда дикой природы России.
«Первоцвет» оказывал большую информационную поддержку. Мы объясняли, почему важно, чтобы появился национальный парк, разговаривали с местными жителями, которые не были уверены в том, что новый план развития территории — к лучшему.
Публиковали материалы в СМИ, проводили анкетирования, освещали публичные слушания. Удалось добиться того, что население всё-таки поддержало решение о создании этого парка.
Сейчас это огромная территория с экотропами, значительная часть сотрудников парка — представители коренных малочисленных народов. Здесь следят за этичным туризмом и за сохранением краснокнижных растений и животных, в том числе амурских тигров.
«Взрослых перевоспитать невозможно, поэтому важно работать именно с детьми»
Вместе с «Первоцветом» в Лучегорске появилась детская телевизионная студия «ШИП». Как этот проект был связан с экоповесткой?
Идейным вдохновителем студии была Маргарита Цветкова — в прошлом режиссер и ведущая детских программ на местном телеканале «Энергия». Она же, кстати, возглавляла СЭОО «Первоцвет» с 2005 по 2015 гг. Мы хотели вырастить юнкоров — экожурналистов, которые бы изучали природу и делились своими знаниями со сверстниками.
Студия “ШИП” изначально задумывалась как партнерский проект с управлением образования администрации Пожарского муниципального района. Было выделено помещение и ставки для педагогов, а все остальное: покупка оборудования и мебели, ремонт помещения — было на нас.
«ШИП» — первая детская телестудия на Дальнем Востоке. Сейчас их уже немало в Приморском и Хабаровском краях, и многие приезжают в Лучегорск за знаниями и опытом на ежегодный открытый краевой фестиваль школьных и молодежных СМИ «Пробный шар». В заочном туре участвуют дети из самых разных регионов России и даже из стран ближнего зарубежья. Среди номинаций фестиваля обязательно есть экологической направленности. Взрослых перевоспитать невозможно, поэтому важно работать именно с детьми.
Многие потом выбирают профессию журналиста?
Детская телестудия дает знания и навыки, которые помогают во взрослой жизни, и это гораздо важнее, чем количество поступивших на журфак. Таких ребят много никогда не бывает, как и в художественных или в музыкальных школах, но они есть. Некоторые поступают на журфак во Владивосток, Екатеринбург, Санкт-Петербург, Москву. Им гораздо проще учиться: все базовые профессиональные навыки они получили еще в школьные годы благодаря талантливым педагогам: Ольге Ладейщиковой, Елене Беспятой.
«Первоцвет» курирует школьные экологические агентства. А как они работают?
Еще в 2003 году был создан экоцентр «Первоцвет», который объединил инициативные группы Пожарского района, и так стали формироваться детские экоагентства — сейчас их 12. Группы школьников изучают свои территории и вместе с педагогами ищут решения для экопроблем, а потом представляют свои исследования на научно-практической конференции «Живи, Планета!». Лучшие — направляем в край.
У нас была беда — лучегорская свалка бытовых отходов, которая не соответствовала никаким нормативам. Лучегорск периодически затягивало вонючим дымом — мы им дышали. Официальные замеры воздуха были очень далеки от правды. Детская исследовательская группа «Веснянка» с куратором Аллой Акаткиной в школе №1 сделали дрон, запустили его над мусорной свалкой, взяли анализы, сравнили результаты с нормой и опубликовали.
Властям это, естественно, не очень понравилось, но проблема была решена — старую свалку стали активно засыпать грунтом и, наконец, нашлись средства на строительство полигона. Старую свалку законсервировали.
Школьное экоагентство села Новостройка, которое взяло под свой контроль озеро Молочко, осваивают новые методы исследований — разбираются, например, как по гидробионтам определить качество воды, а по лишайникам — чистоту воздуха. С помощью ЭМ-технологий, например, очистили воду в Чистых прудах Лучегорска.
В новом проекте, который сейчас в разработке, школьники будут анализировать состояние почвы и воздуха в районе набережной зоны лучегорского водохранилища. Это одна из главных болевых точек нашего посёлка сегодня.
Насколько серьезные перемены могут начаться со школьного исследования или небольшой экоакции, которую делают местные жители?
Многое зависит от людей. Каждый год мы проводим акцию «Чистые пруды». Сейчас уже сложно представить, что когда мы там оказались впервые, в «чистых» прудах плавали стиральные машинки и другая бытовая техника. Сейчас это одно из любимых мест для отдыха в Лучегорске.
Со временем там появилась простая инфраструктура — поставили лавочки, наладили освещение — многое разломали в первый же год. Чистоту территории вокруг прудов поддерживать довольно сложно, людей нужно воспитывать.
«Дары Велеса»
«Первоцвет» несколько лет назад выиграл конкурс президентских грантов и открыл в Лучегорске Центр народных промыслов и ремесел. Какое пространство у вас получилось?
В небольшом городе Фокино, который находится прямо на побережье Японского моря, я побывала в студии «Жар-птица». Познакомилась с чудесной парой Натальей и Максимом Христенко, которые занимаются гончарным искусством. Меня это так впечатлило, что я стала мечтать создать подобную студию. К тому же в 2015 году председателем совета СЭОО “Первоцвет” стала Наталия Продан, человек инициативный, творческий. Она “вдохнула” новую жизнь в наше НКО. Создала детскую мультстудию “ШИПитошка” в центре внешкольной работы. И когда я с ней поделилась своей идеей, она ее поддержала.
В Лучегорске не было места, где могли бы заниматься творчеством дети вместе с родителями. Для детей есть центр внешкольной работы, художественная и музыкальная школы, театральная студия и т.д., но взрослые не могут принимать участие в занятиях.
Захотелось создать студию, где можно творить совместно — мне кажется, это сохраняет связь внутри семьи.
В Пожарском районе это сейчас единственная мастерская, где дети и взрослые могут поработать с глиной, и мы рады, что такое пространство появилось.
Создать оснащенное пространство удалось как раз благодаря гранту?
Да, центр мы открыли на средства Фонда президентских грантов и за счет пожертвований наших земляков. Мне не удалось рассчитать, сколько на самом деле придется потратить на ремонт. Планировали косметический, а пришлось делать капитальный.
Пришлось искать добровольцев и помощь отовсюду. Денег на ремонт не хватало катастрофически, снесли всю обшивку, нужно было заново делать стены, менять электропроводку. Люди приносили нам и просто отдавали кафельную плитку советского образца, которая лежала в гаражах, и остатки строительных материалов — цемент, краску, шпаклевку. Кроме столов и лавочек, вся мебель — от людей. Нам звонили, и мы ехали забирать вещи, которые могли нам понадобиться, в том числе предметы старины – бочки-долбленки, пчеловодческий инвентарь.
В итоге пространство ожило. Художница Лада Глухова из кафельной плитки создала прекрасное большое панно с птичкой по собственному эскизу.
Фото: Наталья Булкина / АСИ
А из бутылочного стекла мы выложили на другой стене красивое дерево. Из остатков обшивки (лакированных досок) мужчины сделали зону гардеробной и полочки для декора стен, где стоят керамические изделия 19 века.
За занятия нужно платить?
Для многодетных, приемных семей, а также для детей с ограниченными возможностями и детей-сирот мастер-классы бесплатные. Мы получили вновь краевую субсидию на занятия глинотерапией, и сейчас 20 человек регулярно приходят к нам без оплаты. Мы постепенно расширяем нашу программу и привлекаем также мастеров, которые работают с тканью, делают обережные куколки, плетут корзины из бумажной лозы.
Почему у центра такое необычное название — «Дары Велеса»?
Это в честь славянского бога — покровителя природы, леса, домашних животных, торговли, ремесленников и творческих людей. Меня всегда удивляло, почему мы не знаем своей мифологии. Попросила женщин, которые ходят на занятия, назвать славянским богов — долго думали, назвали трёх. Из греческой мифологии вспомнили сразу много. Уверена, что уважающий себя человек должен знать историю своей страны и то, чем жили его предки. А славяне всегда очень трепетно относились к природе, и это нашло отражение в мифологии.
«Профессиональный труд людей в общественных организациях должен оплачиваться»
Вы совмещали работу в «Первоцвете» с журналистикой?
Общественная работала стала моей основной только с конца 2017 года, а примерно 15 лет я совмещала. Приходишь домой, садишься за компьютер и на безвозмездной основе занимаешься исками, обращениями, уставом, проектами на гранты. А сын спрашивал: «Ты когда освободишься, позови меня…». Я делала минимум по одному проекту в месяц, это серьезная нагрузка.
А вы не могли собирать пожертвования?
Мы, в отличие от фондов, не занимаемся фандрайзингом. Поэтому рассчитываем только на грантовую поддержку.
Чтобы НКО могла заниматься благотворительностью (собирать пожертвования на счет) необходимо соблюдение ряда условий. Прежде всего, это должно быть отражено в уставе организации, согласно действующему законодательству. Мы готовим новый устав, но он пока в разработке.
Второй момент, очень важный, — чем меньше организация и, соответственно, территория, где она действует, тем затратнее это направление. Трудозатраты и затраты (бухгалтерией заниматься на добровольной основе никто не будет) не соизмеримы с поступлениями. Опыт был такой, мы от него отказались.
А как выходили из положения, когда нужно, например, в том же парке просто посадить деревья? Где средства найти?
Мы всегда стараемся привлекать партнеров. Даже в рамках грантового проекта есть обязательная статья «Вклад из других источников». Просто договариваешься с теми, кто в силах поддержать. Например, идешь в жилищную компанию и говоришь им: «Есть идея провести субботник и посадить деревья на территории… Нам нужна помощь с вывозом мусора». И они идут на встречу — подгоняют тележку. Саженцы тоже можно достать. У нас много дачников, и мы заранее говорили, например, в клубе садоводов-любителей «Ромашка»: «Нужны цветы на клумбы, желательно низкорослые ирисы, но, возможно, вы предложите ещё что-то интересное». Люди откликаются.
Сейчас, когда вы уже не работаете в медиа, получаете зарплату в «Первоцвете»?
Исключительно за счет грантовых проектов — за конкретные задачи, без которых проект не состоится. Законодательство так устроено. Проекты, на которые нет гранта, делаем на добровольной основе.
В США, например, организация, которая помогает социальным группам и уже зарекомендовала себя, поддерживается систематически — получает дотации от государства. Также общественным организациям разрешено вести бизнес на обеспечение уставных целей.
В России иное законодательство: АНО может создать самостоятельную бизнес-структуру, которая будет полностью облагаться налогами, как и обычный бизнес. Надеюсь, что рано или поздно государство возьмёт на вооружение позитивный опыт других стран.
Думаю, грантовые проекты замечательно помогают отдельным идеям и начинающим НКО, но не так эффективны для стабильной работы. Сужу по своей практике: добровольцы готовы помогать не постоянно, обычно не чаще 1-2 раз в месяц. И это нормально. А организаторы или менеджеры в некоммерческом секторе занимаются не добровольчеством, а работой по восемь часов в день, а зачастую и больше. Чтобы «разрываться» между основной профессией, НКО и своей семьей, нужно иметь богатырское здоровье и, минимум, 36 часов в сутки. Поэтому я считаю, что профессиональный труд людей в общественных организациях должен оплачиваться.
Вы замечаете, как поменялся Лучегорск за всё то время, что существует «Первоцвет»?
Если говорить про внешний облик, то Лучегорск сегодня – это компактный, очень зеленый и уютный посёлок, где во дворах много цветников, а значит и неравнодушных людей.
Если про «содержание», то ежегодно в Лучегорске «Первоцвет» проводит вместе с партнерами массовые социокультурные и экологические мероприятия, а также конкурсы, фестивали и конференции.
Благодаря нашим акциям, люди стали лучше ориентироваться в видах редких растений и животных, которые есть только в Приморье. Стало больше знаний, а следовательно и выше мотивация сберечь природу родного края.
Ещё «Первоцвету» легко общаться не только с местными жителями, но и с властью — нам доверяют. Это дорогого стоит.
При поддержке «Первоцвета», прежде всего Марины Лифановой, была создана общественная организация «ОКО» — объединенный контроль общественности. Представители собственников жилых домов прошли серию обучений — стали лучше понимать, что такое многоквартирный дом, какие у него болевые точки, научились обсуждать проблемы вместе со специалистами жилищных компаний и совместно находить решения. В этих вопросах мы более продвинуты, чем многие большие города. Такие формы взаимодействия с жителями, как фонд капитального ремонта, на территории Лучегорска уже не просто лишние, а вредные.
Субботняя ярмарка сельхозпроизводителей, в которую поначалу не верили, тоже одна из инициатив нашей команды.
Не знаю, каким был бы Лучегорск и Пожарский район без «Первоцвета», но полагаю, что гораздо беднее на позитивные события и инициативы снизу.
