Достойная работа и самостоятельная жизнь для людей с нарушениями развития и интеллекта и инклюзивное общество для всех – участники программ Благотворительно фонда «Лучшие друзья» трудоустроены в крупную российскую компанию.
Участники/партнеры
- Благотворительный фонд поддержки лиц с нарушениями развития и интеллекта «Лучшие друзья»;
- Компания Б1 (ранее – российское подразделение «Ernst&Young»).
Продукт коллаборации
В Б1 работают шесть человек, которым помогает БФ «Лучшие друзья», — люди с нарушениями развития и интеллекта. Все они занимаются систематизацией электронного документооброта, но числятся в разных отделах компании, друг с другом на службе не пересекаются и работают наряду с людьми без инвалидности. В этом главная идея программы — чтобы была полная инклюзия.
Сроки реализации: 2019–2023 (действующий проект)
Вклад партнеров
Компания предлагает вакансии, фонд оценивает их: смотрит, каковы задачи, справится ли кандидат. Далее – встреча с соискателем: не собеседование в привычном смысле, а экскурсия для соискателя, в ходе которой он может в спокойной обстановке посмотреть на будущее место работы, а компании – познакомиться с кандидатом, оценить его возможности.
«Собеседование – всегда стресс, а на экскурсии никто никому ничего не должен, — объясняют в фонде. — Экскурсия помогает снять стереотипы и в ненавязчивой форме познакомиться с людьми с нарушениями развития. Это важно, потому что у многих участников с нарушениями развития нет опыта работы. Мы пришли с ними в компанию, посмотрели, как работают сотрудники, увидели, что такое open space… После экскурсии руководители говорили, что думали, что «будет страшнее».
Если все хорошо, начинается процедура трудоустройства. Первое время представители фонда сопровождают участников программы на рабочих местах: если нужно, провожают от дома до работы и обратно, помогают освоить новые обязанности, отвечают на вопросы сотрудников компании, рассказывают об особенностях работника, в чем и как они проявляются, помогают наладить контакт.
В дальнейшем фонд взаимодействует с партнерами из Б1 два-три раза в месяц: связывается с сотрудником из отдела корпоративной социальной ответственности и руководителями отделов, в которых работают участники программы, выясняют, как идут дела, есть ли сложности.
«Мы держим руку на пульсе и стараемся быть в курсе того, как идут дела у участников. Например, если участник хочет увеличить количество рабочих часов, работодатель с нами будет советоваться: как мы считаем, можно или нельзя, и как лучше увеличить: сразу на два часа или сначала попробовать на один?.. Это трехсторонняя история сотрудничества, у каждой стороны должна быть включенность в процесс и желание работать на результат», — подчеркивают представители фонда.
Мотивация к партнерству
Компании идут на то, чтобы принимать на работу людей с нарушениями развития и интеллекта, по разным причинам.
У бизнеса с европейским опытом видение корпоративной социальной ответственности включает принципы разнообразия и инклюзии (Diversity&Inclusion) в кадровой политике. Такие компании быстрее идут на контакт и сотрудничество, отмечают в фонде «Лучшие друзья».
«Или влияет личный опыт… Нам одна девушка из HR рассказывала, что у нее мама работала в коррекционной школе, и эта девушка с детства видела детей с инвалидностью. У нее нет страха перед людьми с особенностями, она знает, как с ними общаться, и может двигать эту тему вперед», — говорят представители фонда.
«Некоторые компании говорят, что это им не нужно, они работают, допустим, с неслышащими или слабослышащими людьми и к людям с нарушениями развития не готовы. Просто они обозначили себе рамки и целевую аудиторию, с кем они могут и готовы работать», — отмечают в фонде.
История сотрудничества
Сотрудничество началось в 2018 году. Фонд представил свой опыт поддерживаемого трудоустройства на конференции, познакомились с людьми из Б1. Переговоры шли довольно долго: представители фонда общались с сотрудником отдела персонала, он передавал информацию коллегам, проходили консультации.
Потом были встречи с руководителями отделов, им рассказывали, с кем и как работает фонд. Руководители посмотрели в своих отделах, какую работу могли бы выполнять участники программы. Это заняло две-три недели, после чего фонд подобрал кандидатов на позиции, которые предложили в Б1. Первые участники программы фонда начали работать в компании в 2019 году.
Особенности партнерства/сложности
Самое сложное – найти подходящую работу для конкретного человека, учитывая, что обычно речь идет об усеченном функционале (если у обычного сотрудника около 10 функций, то у сотрудника с нарушениями развития и интеллекта их три-четыре) и сокращенном рабочем дне (20-25 часов в неделю).
Отчасти поэтому фонд пока не смог трудоустроить ни одного человека в госорганизацию.
«Отсутствие гибкости — это главная проблема. Для многих людей с нарушениями развития невозможен график с 9.00 до 18.00, для них это важно – не ездить в транспорте в час пик. Но госструктурам гибкость и лояльность не присуща. Бизнес в этом смысле более гибкий, может разделить одну ставку на двоих и поделить задачи», — отмечают представители фонда.
Сложности могут возникать из-за долгих процедур согласования решений в компаниях: с отделом кадров, с отделом безопасности, с административно-хозяйственным отделом. Если для компании это первый опыт трудоустройства особенного сотрудника, согласования идут еще дольше.
Программе не хватает ресурсов, прежде всего человеческих: пока всю работу по поддерживаемому трудоустройству – включая поиск новых партнеров и весь процесс от знакомства с компанией до сопровождения подопечного на рабочем месте — в фонде ведут два человека.
Кроме того, вмешиваются внешние факторы. В 2015-2016 годах фонд трудоустраивал семь-восемь человек за год, в 2018-2019-м – уже 20. Но в 2020 году произошел резкий спад из-за пандемии, а в 2022-м иностранные компании стали уходить из России. Из-за этого потеряли работу пять участников программы фонда. Кого-то устроили повторно в другие компании, кто-то до сих пор ищет работу.
Но сейчас, как отмечают в фонде, бизнес просыпается: в 2023 году к ним обратились несколько компаний, которые задумываются о том, чтобы взять на работу человека с особенностями.
«Мы даем им информацию, и они могут уйти думать – иногда это занимает несколько месяцев и даже год, – рассказывают представители фонда. – Мы понимаем: компании нужно время. Если мы будем постоянно о себе напоминать, это оттолкнет. Обычно мы спрашиваем, через какое время им будет комфортно вернуться к обсуждению этого вопроса. Они сами говорят: три месяца, полгода, год. Если по истечении этого срока они не выходят на связь, тогда мы пишем или звоним».
Кейс подготовлен в рамках проекта «НКО-профи Москвы: информация и практики» при поддержке Департамента социальной защиты населения города Москвы.
