Дискуссия вокруг инклюзии. Хронология событий
10 декабря 2024 года, ко дню защиты прав человека, президент Владимир Путин провел ежегодное заседание Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ).
По итогам этого заседания 7 февраля 2025 года был опубликован список поручений президента. Одно из них предписывало правительству Российской Федерации совместно с межведомственной рабочей группой по вопросам развития системы образования представить предложения о совершенствовании системы общего и дополнительного образования обучающихся с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) и инвалидностью. В исполнении поручения должны были также участвовать уполномоченный при Президенте Российской Федерации по правам ребенка и ФГБНУ «Институт коррекционной педагогики» (ИКП).
18-19 июня 2025 года в университете «Сириус» прошла конференция «Благополучие детей в фокусе внимания общества и государства», на которой был представлен доклад Института коррекционной педагогики о результатах комплексного анализа системы общего и дополнительного образования обучающихся с ОВЗ.
Позже была опубликована резолюция конференции, которая вызвала обеспокоенность родительского сообщества. Вокруг формулировок резолюции завязалась дискуссия.
Свой ответ организаторам конференции опубликовали члены ассоциации «Аутизм-Регионы». Они были обеспокоены тем, что «авторы резолюции требуют отнять у родителей детей с ОВЗ их законное право на выбор формы образования и образовательной организации». Также отмечалось, что «авторы резолюции настаивают на законодательном ограничении прав НКО по поддержке образовательных учреждений для организации качественного образования детей с ОВЗ».
Руководство ассоциации настаивало: по закону об образовании и семейному кодексу, право выбора формы образования для ребенка имеет только семья. А во многих регионах обучиться грамотным методикам работы с аутизмом школьным педагогам помогают именно НКО.
26 июня 2025 года свои комментарии к докладу ИКП опубликовала РОО помощи детям с РАС «Контакт». В числе прочего, в них разбираются тезисы доклада директора «Института коррекционной педагогики» Татьяны Соловьевой, показывается их несоответствие современным научным исследованиям.
В тот же день появилась петиция от родительского сообщества против регресса в системе образования детей с ОВЗ. Петицию подписали представители Всероссийской организации родителей детей-инвалидов (ВОРДИ), Центра проблем аутизма, ассоциации «Аутизм регионы», общественной организации Сообщество семей слепоглухих, межрегиональной общественной организации инвалидов (МООИ) помощи и поддержки детей-инвалидов и их родителей «Дети-ангелы».
30 июня в поддержку права детей с ОВЗ на инклюзию высказал также фонд «Обнаженные сердца».
1 июля директор департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Минпросвещения Лариса Фальковская заявила, что «министерство просвещения России проведет анализ качества и полноты обучения на дому детей с ОВЗ».
2 июля в печати появилось заявление все той же Ларисы Фальковской о том, что «Минпросвещения РФ сохранит право родителей выбирать самим формат обучения для ребенка с ОВЗ».
2 июля Институт коррекционной педагогики фактически дезавуировал доклад на конференции в «Сириусе».
«Сообщение, представленное на конференции, не является финальной версией подготовленных материалов во исполнение поручения президента», — заявила Татьяна Соловьева. То, что доклад ИКП не был согласован с министерством просвещения, подтвердили и в министерстве.
Тезисы, вызвавшие наибольшую обеспокоенность сторон
ИКП предложил «проработку механизма обязательного исполнения рекомендаций психолого-медико-педагогической комиссии (ПМПК)». Сейчас заключение ПМПК имеет в России рекомендательный характер для родителей. Родители могут не исполнять его или оспорить. Опрошенные автором эксперты со стороны родительского сообщества подчеркивают: такое положение закона привело к увеличению числа обращений в ПМПК. Ранее родители детей с ОВЗ просто не обращались в комиссию и не показывали детей врачам, а это необходимо в ходе подготовки пакета документов. Дети оставались недиагностированными.
Член совета РОО помощи детям с РАС «Контакт», член рабочей группы по вопросам развития инклюзивной среды при уполномоченном при президенте РФ по правам ребенка Елена Багарадникова рассказала АСИ: вопросы вызывает сам выбор Института коррекционной педагогики в качестве экспертного учреждения по исполнению президентского поручения.
По словам Елены Багарадниковой, в России есть множество других авторитетных организаций – например, «Федеральный ресурсный центр по развитию системы комплексного сопровождения детей с интеллектуальными нарушениями, тяжелыми и множественными нарушениями развития». Это федеральная структура, в свое время выросшая из НКО, имеющая большое количество эффективных разработок в области обучения детей с ОВЗ и успешный опыт взаимодействия с родительским сообществом. Также в России есть «Федеральный ресурсный центр по организации комплексного сопровождения детей с расстройствами аутистического спектра МГППУ».
Большую обеспокоенность родительского сообщества вызвал тезис Татьяны Соловьевой о необходимости возврата к неким «отечественным традициям» в обучении детей с ОВЗ. Родители детей с ОВЗ восприняли это как призыв ИКП отказаться от инклюзивного обучения, внедрение которого происходило в последние годы, и вернуться исключительно к советской системе коррекционных школ и интернатов. В последнем случае, подчеркивают эксперты, будет нарушено право семьи на воспитание детей.
В свою очередь член СПЧ, директор автономной некоммерческой организации содействия социальной интеграции инвалидов «Пространство равных возможностей» Игорь Новиков отметил в беседе с АСИ: попытки совместного обучения обычных детей и детей с особыми потребностями предпринимаются уже второе столетие; не всегда это получалось и получается, но сегодня сама ценность интеграции не оспаривается. При этом не прекращается поиск наиболее оптимальных форм организации образовательной среды для разных категории детей.
По словам Игоря Новикова, с 1965 года в СССР работала Эмилия Леонгард, которой принадлежит уникальная методика обучения глухорожденных детей в обычном детском саду и общеобразовательных школах. Были также программы обучения в общих классах детей с нарушениями интеллекта.
Наиболее остро ситуацию с докладом ИКП восприняли родители детей с РАС и тому есть объяснение.
«В СССР с аутизмом не работали вообще. Аутизм входил в поле зрения детской психиатрии, и им занимались соответствующим образом — интернат, психиатрическая больница, ПНИ. Аутичных детей считали необучаемыми. Советская дефектология подошла к этой проблеме только к 1990-м», — сказал Игорь Новиков.
Все основные современные методы педагогической работы с детьми с этим диагнозом заимствованы из иностранного опыта и появлялись в России, начиная с 1990-х годов. Сотрудников государственного образования им обучали представители НКО. Поэтому наиболее остро родители детей с РАС восприняли и предложенное ИКП «ограничение прямого вмешательства НКО в вопросы деятельности государственных образовательных организаций».
В чем проблема современной системы образования детей с ОВЗ. Коэффициенты
По мнению Елены Багарадниковой, основная проблема современной системы образования детей с ОВЗ состоит в том, что она подчинена общей системе подушевого финансирования.
«На обучение ребенка с ОВЗ у нас в стране выделяется чаще всего столько же средств, сколько на обучение обычного ребенка. Обеспечение образования детей с ОВЗ находится у нас в ведении регионов. Но очень редкие регионы ввели для детей с ОВЗ повышенные коэффициенты, причем чаще всего они касаются только отдельных диагнозов», — сказала Елена Багарадникова корреспонденту АСИ.
В таких условиях внедрение любой системы учебного сопровождения ребенка – не важно, коррекционная это школа, инклюзивное обучение или предложенные ИКП «центры компетенций в сфере коррекционной педагогики и специальной психологии» — практически невозможно. Все это просто неоткуда финансировать.
Для образовательной организации исполнять рекомендации ПМПК обязательно по всем пунктам. Только денег на это нет.
Как возникло поручение президента
Поручение президента возникло после того, как на заседании СПЧ в декабре 2024 года к нему обратился Игорь Новиков. Поэтому АСИ попросило его пояснить, какой именно межведомственный документ нужен, чтобы урегулировать отечественную систему образования детей с ОВЗ и как, по его мнению, он должен создаваться.
«Моя просьба к президенту заключалась в том, что нам нужна концепция и стратегия обучения детей с ОВЗ, — сказал Игорь Новиков. — Я выступил на этой встрече и привел примеры системных проблем, которые требуют основательной проработки. Например, существенная разница в региональном финансировании, что уже приводит к ощутимой разнице в потенциале детей с ОВЗ в разных регионах, вынуждает семьи переезжать ради обеспечения минимальных возможностей для ребенка».
Интеграция ребенка с ОВЗ – это процесс, включающий разные этапы и инструменты. Ступени и формы образования – лишь часть этой цепочки. Проблема в том, что сегодня у цепочки нет владельца, который несет ответственность за результат. Министерство просвещения думает только о том, как бы выпустить ребенка из школы. Поэтому на практике преемственности образования зачастую нет – из класса в класс ребенка переводят, не задумываясь о его будущем, о целях обучения. Министерство труда и социальной защиты не влияет на организацию образования, но с него спрашивают результаты по трудоустройству.
Например, в России существует система региональных ресурсных учебно-методических центров (РУМЦ), которые должны заниматься постдипломным устройством выпускников вузов с ОВЗ. Эффект от деятельности этой системы Игорь Новиков оценивает как весьма низкий. Гораздо эффективнее было бы деньги, которые тратятся на систему РУМЦ, перенаправить на систему ранней помощи семьям детей с ОВЗ – чтобы решать их проблемы на раннем этапе. Но принять такое межведомственное решение на уровне отдельного ведомства невозможно.
По мнению Игоря Новикова нужно рассуждать не этапом, а маршрутом и целью. Образования ребенка с ОВЗ должно ориентироваться не только на тактические задачи, но и на стратегические — вовлечение повзрослевшего ребенка в социальную среду, создание условий для его устойчивой жизни.
Поэтому нужно не противопоставлять коррекционное и совместное обучение, а развивать их и дополнять промежуточными вариантами. Обе формы могут быть частью единого образовательного маршрута. Семья должны иметь возможность при поддержке специалистов выбрать оптимальную комбинацию форм обучения, учитывающую особенности ребенка и среды, а также наличия или отсутствия ресурса у самой семьи. Ведь у родителей есть не только право определять образовательный и воспитательный путь ребенка – это их обязанность. Следовательно, если есть выбор и ответственность за него, то должно быть и соответствующее обеспечение – возможность из чего-то выбирать. Сегодня зачастую выбирать вообще не из чего.
Как работали по поручению президента
На встрече 10 декабря президент сказал: «Вопрос недостаточно только отрегулировать с помощью рекомендаций. Нужно делать какие-то совместные шаги федерального центра и регионов Российской Федерации».
Правительству поручили к 1 июля подготовить доклад о проблемах и вариантах их решения.
Исполнители начали работать над поручением, однако родительское сообщество в процесс не вовлекли. Дальше, по словам Игоря Новикова, сырой проект доклада ИКП каким-то образом оказался у общественников. Получилась петиция родителей. В самой уязвимой ситуации оказались именно родители – проблем и без того хватает, а тут еще на каждом углу рассказывают, что завтра все лучшее, что смогли создать для их детей, отменят.
«Минпросвещения гордо отчитывается, мол, планируем исследовать качество обучения детей с ОВЗ на дому, — говорит Игорь Новиков. — Хотя почему этого не сделали раньше и почему исследуется только надомное обучение, остается не понятным. Еще Министерство обещает сохранить инклюзию, забывая, правда, что «отменить ее» возможно только единодушным решением Государственной Думы, Совета Федерации и президента».
Тем не менее, перечня проблем и путей их решения пока никто так и не увидел.
Дискуссия началась, но никто никого не слушает
По мнению Игоря Новикова, обсуждаемая ситуация сама по себе является важной отправной точкой для дальнейших действий.
«Первое — это характер вопросов, которые сейчас обсуждают.
Казалось бы, есть закон об образовании, конвенция ООН о правах инвалидов, изданы сотни методичек, но мы вновь поднимаем фундаментальные вопросы устройства жизни ребенка с ОВЗ, о том, что собой представляет инклюзивное образование, как соотносятся совместные и дифференцированные формы обучения. Значит, что в чем-то мы не договорились, что-то не прояснили», — рассуждает он.
«Второе — как мы говорим. Одни боятся сказать, а другие — боятся услышать. Способность к конструктивной дискуссии стремится к нулю». В итоге, по мнению эксперта, каждый остается при своем мнении, начинает буквально воевать за собственную позицию. Но без дискуссии нельзя получить результата. Важно не навязать мнение, а выработать общую точку зрения.
«Третье — кто говорит и чей голос мы не слышим, — резюмирует Игорь Новиков. — Минпросвещения сообщает, что оно ведет работу с родительским сообществом. Только остается не ясным, что понимается под «родительским сообществом»?
А где родители детей с глухотой, слепотой и так далее? А те дети, у которых родители не обременяют себя проблемами ребенка? А дети с ОВЗ без родителей? Учителя и повзрослевшие люди с инвалидностью? Если мы говорим о дискуссии, то она должна быть широкой, учитывать мнение разных сообществ».
Наконец, нынешняя ситуация, по мнению эксперта, хорошо показала, что правительственная комиссия действительно нужна и должна включать ключевые ведомства, представителей родительского и профессионального сообществ.
«По моему мнению, для комплексного решения этих проблем нужен другой уровень полномочий, отсутствующий у любого министерства. Я честно сказал президенту, что ни один министр в одиночку с решением этих проблем не справится, тем более, если речь зайдет о перераспределении бюджетных средств», — сказал Игорь Новиков.
Зачем для решения вопроса об образовании детей с ОВЗ комиссия при президенте
Комиссия должна иметь четкий срок полномочий и план действий.
По мнению эксперта, на первом этапе комиссии необходимо провести социально-экономические исследования, особенно, расчеты долгосрочных затрат и выгод. Результаты исследований, показывающие, что затраты на систему ранней помощи, сопровождения и образования детей с ОВЗ уменьшат дальнейшие расходы на уход за такими людьми, а некоторым из них дадут возможность работать, по мнению эксперта, должны изменить отношение чиновников к вопросу.
Сегодня у нас недостаточно данных о картине в целом. В качестве примера нынешнего отношения Министерства просвещения к проблеме Игорь Новиков привел следующую ситуацию: по отчетам Министерства просвещения сейчас 61% детей с ОВЗ в России обучаются инклюзивно. Однако данных о том, кто из этих детей реально присутствует в классе, а кто только числится, у министерства нет. Между тем, на надомном обучении ученики зачастую не получают всех положенных им услуг. Вместо 30 учебных часов в неделю приходящие на дом учителя нередко проводят с таким ребенком 2-8 уроков в неделю. Причем родительское сообщество массово отмечает случаи, когда учителя не умеют работать с детьми с ОВЗ даже индивидуально.
На втором этапе на основе проведенных изысканий комиссия вместе с родительским и профессиональным сообществом должна сформулировать ряд предложений по изменению существующей системы образования для детей с ОВЗ, в том числе нормативных. А главное, «нам нужна концепция образования детей с ОВЗ и стратегия ее реализации, и только потом план межведомственной работы, — говорит Игорь Новиков. – Двигаться в обратном порядке можно, и мы так часто делаем, а потом кусаем локти. Примерно также происходит сейчас с образованием детей с ОВЗ».
С 2018 года в нашей стране существует межведомственный план по развитию инклюзивного обучения. Варианты этого документа рассчитаны на очень частные задачи – составить методички, обучить некоторое количество учителей и прочее. Отсутствие консенсусной концептуальной базы во многом обесценивает существующий план.
Нужен план фундаментальных исследований, комплексной оценки имеющегося опыта , в том числе при необходимости организация рецепции иностранного опыта.
На третьем этапе собранные предложения необходимо внедрить в порядке экспериментальных правовых режимов и практик. Причем, возможно, период их апробации будет достаточно долгим.
Концепция «разделения бремени». Что это?
По мнению Игоря Новикова, в России исторически существует перекос. В советское время все проблемы устройства людей с инвалидностью брало на себя государство. В 2012 году с принятием нового закона об образовании эту проблему фактически переложили на плечи родителей. Но при этом средствами решения проблемы семью не обеспечили.
«Система раскрытия потенциала детей с ОВЗ и моделей участия в этом семьи начала складываться у нас стихийно, — говорит Игорь Новиков. — В итоге в некоторых нозологиях (например, у детей с глухотой) все более-менее определенно. Но для детей с РАС все остается максимально неясно».
Нынешнее образование детей с ОВЗ нередко осуществляется не только за деньги родителей, но и благодаря огромному напряжению их сил. Причем многие семьи, где дети с ОВЗ перешагнули возраст в 20 лет, находятся фактически на грани своего ресурса.
По мнению Игоря Новикова, недостаточно определить и спланировать работу по развитию системы образования детей с ОВЗ, стране нужна долгосрочная стратегия комплексной работы с разными социальными группами с точки зрения интеграции детей с ОВЗ.
«Мы со школы должны объяснять детям, что если в семье родился ребенок с инвалидностью, это не личная проблема семьи, а предмет коллективной ответственности общества, — говорит Игорь Новиков. — Необходимо, чтобы, придя в магазин и увидев, как ребенок с РАС начинает проявлять нежелательное поведение, окружающие не кричали на маму, а предложили ей помощь, чтобы она могла уделить внимание ребенку. Необходимо, чтобы прохожие на улице умели грамотно помочь незрячему человеку, а не тянуть за руку его самого или за ошейник собаку-поводыря, когда хозяин об этом не просил. Любой человек в обществе должен уметь поднять коляску человека с инвалидностью так, чтобы она не сложилась. Мы должны прививать культуру разделения бремени, это тоже должно быть частью стратегии».
