Клинический психолог и эксперт Экспертно-методического центра «Особое детство» Мария Сиснёва проводит тренинги по восстановлению дееспособности для проживающих в ПНИ с 2016 года. За это время сотни людей по всей стране смогли изменить свою жизнь. Из накопленного опыта родился проект «Новые возможности — новое качество жизни» для пяти регионов, который длится весь 2025 год. По проекту проходят обучение не только проживающие в ПНИ, но и сотрудники интернатов, которые к концу года станут сертифицированными тренерами по проведению программы социально-психологического тренинга по подготовке недееспособных граждан к восстановлению дееспособности.
«Живут и живут, ни о чем не просят»
В каких учреждениях проходят тренинги?
В 13 ПНИ Башкортостана, Новгородской, Ярославской, Московской областей и Москвы. Так как мы с коллегами туда регулярно ездим, у нас есть возможность лично познакомиться с людьми. И меня поразило следующее. Во многих ПНИ есть люди, которые совершенно нормально функционируют, не нуждаются в психиатрических препаратах, живут в интернате много лет, фактически работают, но не трудоустроены, не имеют образования, а в детстве не ходили даже в коррекционную школу. Живут и живут, ни о чем не просят, а сами интернаты, как правило, ничего особенного им не предлагают в плане обучения, трудоустройства или других изменений в жизни.
Но происходит что-то удивительное, если у таких людей появляется заинтересованный в них человек. Это похоже на то, как будто в жизни ребенка появился значимый взрослый. С человеком начинают происходить чудесные преображения, потому что в него кто-то поверил.
В апреле я была в одном интернате, мы набирали группу для тренинга, и там был мужчина 42 лет с очень умными глазами, видно, что толковый, рефлексирующий. Он там работает разнорабочим, помогает слесарю, электрику, сантехнику и сам уже многое умеет делать. Если сантехник, к примеру, заболел, то этот мужчина вполне может починить кран. Еще он ходит шабашить в деревню и так зарабатывает себе на карманные расходы. Выяснилось, что в 42 года он не умеет читать и писать. Меня это поразило, потому что из взаимодействия с ним стало понятно, что у него изначально не было умственной отсталости: это был запущенный ребенок, которым никто никогда не занимался.
Я в этом городе была буквально пару дней, но зашла к нему еще раз на следующий день с букварем и прописями и немножко с ним позанималась. А в этом ПНИ работает хорошая неравнодушная женщина-психолог, и я ей предложила продолжить его учить. Это было в апреле.
Уже научился?
Да! Теперь он ходит и читает всё — вывески, объявления. И абсолютно счастлив. Можно сказать даже, стал несколько высокомерен и поглядывает свысока на тех, кто читать не умеет. Ну это пройдет, конечно. Кроме того, его официально трудоустроили: я сказала администрации, что если они хотят, чтобы человек дошел до суда и получил ограниченную дееспособность, то нужно оформить его хоть на 10% ставки. Так что, надеюсь, у него все получится.
Но я это рассказываю не к тому, какая я хорошая или психолог в этом интернате замечательная. А к тому, что человек жил в ПНИ с 18 лет и за 24 года ни разу ни о чем не попросил. А мог бы попросить устроить его на работу официально, раз он столько лет и так эту функцию выполнял бесплатно. Или научить его читать: по адаптированной программе могут учиться и взрослые с интеллектуальными нарушениями. Но он никогда ничего не просил. И таких людей там большинство, вот что страшно.
Это называется выученная беспомощность, когда человек что-то может, чего-то хотел бы, но ни о чем не просит. Она наблюдается у большинства проживающих в ПНИ, и системе это подходит. Такие люди удобны, они бесплатно работают, не хулиганят, у них подчиняемое поведение. И выглядят они равнодушными к своей жизни, к своему потенциалу.
Выученная беспомощность и отсутствие мотивации
Иногда выражение «выученная беспомощность» произносят с неким осуждением. Мол, это не настоящая беспомощность, а просто человек ей научился и пользуется теперь.
В 1967 году психолог Мартин Селигман исследовал природу беспомощности в экспериментах над собаками. Было две группы, и в каждой животные получали несильные, но чувствительные удары током. И вот в первой группе собаки могли самостоятельно их прекратить, а во второй они контроля не имели. Позднее, когда обе группы были помещены в новую ситуацию, где можно было легко избежать ударов электротоком, первая группа успешно это делала. А собаки из второй группы, имевшие опыт неконтролируемости, бездействовали и переносили боль: они ложились на пол клетки и скулили, но не делали попыток убежать. И Селигман заключил, что беспомощность формируется не самими негативными событиями, а убеждением в том, что с этим ничего нельзя сделать.
В этом и заключается выученная беспомощность: из-за множества попыток что-то сделать, которые ни на что не повлияли, человек становится вялым и равнодушным к своей судьбе, у него падает мотивация. Часто это влияет и на когнитивные способности. Но человек в этом не виноват.
Фото: Константин Чалабов / РИА Новости
И мы не знаем, какие попытки предпринимал этот человек ранее в детдоме или интернате, чтобы что-то изменить в своей жизни, что он просил.
Конечно. Я уверена, что любой человек предпринимал такие попытки. Любое человеческое существо от природы хочет жить хорошо. Но, получая отказ раз за разом, он становится равнодушным к своей судьбе и покорным. И поэтому, когда у такого человека появляется наставник, заинтересованный человек или если он попадает в проект сопровождаемого проживания, происходит чудесное преображение.
Я знаю несколько примеров, где недееспособные люди жили в интернатной системе больше 35 лет, их не обучали, не трудоустраивали, не пытались изменить их правовой статус. Так длилось десятилетиями. А потом они вышли в проект сопровождаемого проживания и за два года восстановили дееспособность, прошли профессиональное обучение, вышли на открытый рынок труда и некоторые уже от государства получили квартиры и живут полностью самостоятельно. За два года! Это какой в человеке должен быть потенциал, который никто не замечал!
У меня на руках — с их согласия — есть медицинские документы этих людей. И там написано: «ничего не умеет, безынициативный, апатичный». Про одного мне сказали, что им «помыкают все проживающие». Про другую: «вспыльчивая, непредсказуемая, непонятно, что она хочет от жизни». То есть персонал давал им в основном негативные характеристики. И когда эти люди шли в проект сопровождаемого проживания одной местной НКО, сотрудники ПНИ просто глаза закатывали: «Вот привет, приехали общественники, это из кого вы там собрались сотворить Галатею?»
А потом спустя два года в проекте я одну девушку спросила, когда она получила полную дееспособность: «О чем ты сейчас мечтаешь? Ты теперь полностью свободная гражданка». А она говорит: «Я всю жизнь мечтала научиться ездить на лошади, лошадь — мое любимое животное». Я, честно говоря, всерьез не восприняла ее слова. Но прошел всего месяц, и эта девушка мне шлет фото, как она на ипподроме на коне в жокейской шапочке. То есть всего месяц ей понадобился на воплощение своей мечты! Меняется среда — и меняется всё.
Но должен появиться человек, который в этом заинтересован.
Конечно. Они бы не изменили свою жизнь, если бы не познакомились с руководительницей этого проекта сопровождаемого проживания, которая спрашивала: «Чего вы хотите?» И пыталась пробиться через их апатичность и уязвимость. Потому что за все эти годы в интернате им никто этот вопрос не задавал.
Как перестать молчать о своих желаниях
А ваш проект с тренингами помогает бороться с выученной беспомощностью?
Мы делаем все, чтобы преодолеть выученную беспомощность, потому что с ней даже получение дееспособности было бы бессмысленным. И очень многие люди из наших групп по восстановлению дееспособности захотели в жизни еще чего-то. Несколько человек вышли работать в лечебно-трудовые мастерские, несколько трудоустроились при поддержке учреждения. Два человека пошли в школу. Один мальчишка 29 лет — такой хороший, милый, к нему как к ребенку все время относились. А тут ребенок проявил характер и сказал, что хочет учиться на помощника повара. И пошел получать профессиональное образование.
Как вы отбираете участников для тренинга?
Сначала с каждым проводится интервью, потому что нет смысла брать на тренинг человека, который не заинтересован. И у меня есть задача в течение часа помочь проявиться его внутренним побуждениям.
Они этого разговора боятся?
Нет, но волнуются. А вот чего они порой боятся, так это изменить свой правовой статус. И одна из причин — люди боятся расстроить персонал: «А вдруг это кому-то не понравится, что я вылез, заявил о себе и как-то проявился?»
В процессе этих интервью становится ясно, что те люди, которые хотели бы восстановить дееспособность, долгое время об этом молчали. И на тренинге мы предлагаем им попробовать добиться еще чего-то. У нас есть занятие, которое посвящено обращениям в государственные органы. Большинство, как оказалось, хотели бы обратиться к своему директору интерната, но никогда этого не делали. И мы с ними учимся составлять обращения и заявления. Причем реальные, это не просто тренировка.
Например, человек хотел бы ходить в школу. И мы с ним пишем заявление, а он потом идет и подает его. И это заявление директор удовлетворяет, потому что у нас по Конституции человеку нельзя отказать в праве на образование.
Сколько человек за год пройдут тренинг?
Как минимум 120. И мы обязались обучить 26 сотрудников, но обучим больше. Проект выстроен так: в течение первого полугодия мы ведем тренинг для проживающих и сотрудников ПНИ одновременно, они все присутствуют на занятиях. То есть сотрудники видят, как и что мы делаем. Отдельно мы даем теорию, учим тренерским приемам.
В во второй половине года они сами ведут тренинги в своих учреждениях под супервизией наших специалистов. Полностью закончили тренинг 33 человека из числа проживающих, остальные проходят его сейчас в группах, которые ведут сотрудники. Из прошедших тренинг двое уже вернули себе ограниченную дееспособность, несколько кейсов сейчас в судах. Всё это вопрос времени, процедура долгая.
А вы учите персонал, как помочь людям преодолеть выученную беспомощность?
Мы обсуждаем это на примере конкретных историй, какая была ситуация в жизни человека и как удалось ее изменить. И многие сотрудники начинают по-другому воспринимать проживающих и их возможности. Тем мужчиной, который научился читать в 42 года и сейчас всё читает вплоть до инструкций по пожарной безопасности, все сотрудники восхищаются. Для них же это тоже позитивный пример, который дает осмысленность их собственной работе.
- В сети появилась онлайн-карта волонтерских инициатив в ПНИ
- «Служба защиты прав» сняла ко Дню психического здоровья фильм «После ПНИ»
- Центр лечебной педагогики «Особое детство» разработал пособие в поддержку недееспособных людей
- «Мы работаем над выученной беспомощностью»: как женщинам с опытом сиротства могут помочь занятия по кулинарии
