Сектор профессионализируется
Как показал мониторинг гражданского общества НИУ ВШЭ, сотрудников НКО, выполняющих свою работу за зарплату, за пять лет стало больше. В 2012 году зарплату в некоммерческом секторе получали 64% сотрудников, в 2017-м этот показатель увеличился до 73%. Кроме того, стало меньше НКО без постоянных сотрудников.
По словам председателя Комитета общественных связей города Москвы Александры Александровой, некоммерческий сектор идет в сторону профессионализации. Переход людей в НКО из других сфер становится трендом. Однако приживаемость таких сотрудников не слишком высока.
«В НКО требуется больше дополнительных компетенций, чем в бизнесе. В маленькой организации ты выполняешь много сложных задач. Здесь нужно проявлять эмпатию и не впадать в эмоциональное выгорание. Найти этот баланс очень сложно», — отметила Александрова.
В ближайшее десятилетие некоммерческая сфера будет максимально востребованной, считает генеральный директор Агентства стратегических инициатив Светлана Чупшева.
«Согласно прогнозам, в связи с развитием технологий и роботизацией в ближайшие десять лет умрут профессии бухгалтера, юриста и менеджера. Но у некоммерческого сектора есть все основания для роста. В таких профессиях необходимы эмоциональный интеллект, эмпатия, доброта, творческий подход, умение выстраивать команды и межсекторальное сотрудничество, межкультурные коммуникации – здесь искусственный интеллект не сможет заменить человека», — говорит Чупшева.
Запрос на обучение
Несмотря на развитие некоммерческих организаций, полноценных обучающих программ для сотрудников пока мало. Они посвящены ограниченной области знаний или проводятся не на постоянной основе, отмечают эксперты.
«НКО должны быть профессиональными. От хобби вы не можете ждать никакого реального социального эффекта, вы не можете делать долговременные программы в формате хобби. Социальный эффект требует стабильности и уровня качества этой работы. Но когда мы к этому пришли, то поняли, что таких сотрудников нигде не растят <…> Нам нужны места, где мы можем качественно обучить своих сотрудников. В ситуациях, когда их мало, мы вынуждены заниматься самообучением», — говорит президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская. По ее словам, базовые курсы для НКО желательно внедрять в образовательную систему.
Профессионалы без зарплат?
Соучредитель фонда «Друзья» Гор Нахапетян отметил, что одна из главных проблем сектора в направлении профессионализации — низкий уровень зарплат. По информации Wall Street Journal, в 2014 году около 2700 лидеров зарубежных НКО зарабатывали более 1 млн долларов в год каждый.
Российские НКО пока от такого показателя сильно отстают. По данным исследования фонда «Нужна помощь», многие россияне уверены, что не должны оплачивать административные расходы НКО. Но и эта статистика со временем меняется. В 2017 году 18% опрошенных ответили, что на такие расходы должны жертвовать люди, — в прошлом году такую точку зрения высказали 12%. 11% опрошенных в 2017 году считают, что зарплат у сотрудников НКО быть совсем не должно (за год таких ответов стало меньше на 2%).
«Я не хочу, чтобы мы рассматривали некоммерческий сектор как ущербный. Это такой же сектор экономики, как любой другой. Мы тоже на рынке труда ищем профессиональных сотрудников. Но в чем его ущербность? Согласно опросам, население России считает, что люди в этом секторе не должны получать зарплату или должны, но очень маленькую. В НКО люди должны получать рыночную зарплату, тогда сюда придут профессионалы», — заявил эксперт.
Вначале мы помогали детям в свободное от основной работы время, — рассказывает директор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова. — И стало понятно, что на волонтерских началах помогать эффективно невозможно. Это был огромный шаг через себя — было очень стыдно за это получать зарплату. Но многое с тех пор изменилось. Зарплата – это часть системы мотивации».
Руководство фонда «Подари жизнь» уточняет, что пытается поддерживать конкурентные для сектора зарплаты, но при этом не злоупотреблять доверием людей, жертвующих деньги на детей. «Вместо зарплат мы можем дать возможность развиваться».
«Мы не можем и вряд ли будем конкурировать с бизнесом. В том числе потому, что я не хочу, чтобы у сотрудников начиналась битва за бонусы. Я бы хотела, чтобы люди бились за результат, чтобы наша помощь была более эффективной», — добавила Чистякова.
С ней согласилась и первый руководитель практики по работе с образовательными и некоммерческими организациями в московском офисе компании Odgers Berndston Елена Чернышкова. И при этом подчеркнула, что в некоммерческом секторе ресурсов — и финансовых, и человеческих — сейчас не хватает. «В целом некоммерческий сектор развивается в жутком дефиците ресурсов. А теоретики говорят, что любая сфера может классно развиваться, только когда есть избыток ресурсов», — добавила Чернышкова.
