Информированность родителей и сопровождение человека с инвалидностью с раннего детства помогают адаптировать его в социальной среде и интегрировать в общество, считают члены Совета по вопросам попечительства в социальной сфере. 9 ноября заседание совета прошло под председательством вице-премьера Татьяны Голиковой и было посвящено проблемам образования и комплексного социального сопровождения детей и взрослых с ограниченными возможностями здоровья и инвалидностью.
По словам ректора Московского государственного психолого-педагогического университета, профессора Виталия Рубцова, необходимо обеспечить непрерывный характер образования детей и взрослых с ОВЗ и инвалидностью. Это требует не только модернизации всех уровней образования (ранняя помощь, дошкольное, начальное, основное общее, профессиональное образование), но и обеспечения переходов между ними. Важно создать специальные образовательные условия для таких людей, адресно сопровождать возникающие детско-взрослые общности
«Сейчас мы видим ежегодный прирост количества тех, кто обучается. Что касается системы дошкольного образования, то у нас это работает по заявительному принципу, и родители сами должны заявлять о потребности ребенка в этом», — сказала Татьяна Синюгина, заместитель министра просвещения РФ.
Согласно озвученной вице-премьером Татьяной Голиковой статистике, по предварительной оценке Министерства труда, за 2017 год — первую половину 2018 года в среднем по стране раннюю помощь получили порядка 68% детей с инвалидностью. В 2017 году в дошкольных учреждениях воспитывалось почти 500 тыс. человек с ограничениями здоровья, а детей с инвалидностью — 58 тыс. Очевиден рост количества детей, которые обучаются инклюзивно в школах, в 2017 году их насчитывалось более 276 тыс., тогда как в позапрошлом году их было 241 тыс. По итогам 2017 года в 22% школ и 17% детских садов были созданы условия для обучения детей с инвалидностью. Однако все эксперты единогласно признали, что это еще первичная стадия развития, потому как, по статистике, на начало 2017-2018 учебного года более 16 тыс. детей с ОВЗ не обучались в образовательных организациях и, соответственно, не находились в социуме.
По мнению Андрея Царева, сопредседателя координационного совета по делам детей-инвалидов и других лиц с ограничениями жизнедеятельности при Общественной палате РФ, председателя МОО «Равные возможности», недостаточная информированность семей о инвалидности приводит к тому, что родители отправляют ребенка в интернат или оставляют дома, практически не занимаясь с ним. Образовательные учреждения не взаимодействуют с врачами и социальными работниками, и по сути родители остаются один на один с ребенком.
«Дети не попадают в детские сады, соответственно к школе они не готовы, чаще всего потом они направляются в коррекционные учреждения. И, естественно, они не будут социализированы. Сейчас ни образовательные организации, ни педагоги не заинтересованы в прибытии к ним ребенка с ОВЗ и тем более с инвалидностью. 38% сидят по домам, потому что школы не хотят их принять. Это должны быть государственные гарантии, рекомендованные на региональном уровне, — считает Елена Клочко, руководитель Всероссийской организации родителей детей с инвалидностью. — Пока в законодательстве нет понятия «ментальные инвалиды», а оно очень важно, чтобы понимать, какие именно услуги нужны этой категории».
«Нужно указать в законе, в чем нуждаются люди с разными формами инвалидности. Ведь человек с ДЦП, чуть рука иначе двигается — это человек с инвалидностью, он уже попадает в статистику, или перенесший инсульт… Но при этом они могут иметь высшее образование. И, соответственно, подход к ним уже другой. Количество людей с особыми потребностями, которые обучаются и действительно интегрированы в общество, оно минимально, постыдно», — заявила учредитель Фонда помощи хосписам «Вера», руководитель Центра паллиативной помощи Департамента здравоохранения города Москвы Нюта Федермессер.
Еще одна проблема семей с инвалидностью — часто они находятся за чертой бедности, это признали общественники и предложили свои решения.
«Часто основная финансовая нагрузка в семье ложится на отца. Но если мать-одиночка, она получает пособие. Для людей трудоспособного возраста оно составляет 5 500 рублей, нетрудоспособного — 1 200 рублей. Выплаты уже порядка 10 лет не индексировались, и, как оказалось, это сделать довольно трудно. Поэтому предлагаем дать возможность родителям подрабатывать, хотя бы с частичной занятостью, не отнимая у них этих выплат, т.к. часто семьи боятся остаться без пособий и не решаются искать работу. Нужно дать родителю заработать. По нашим подсчетам, полмиллиона мам имеют высшее образование, но вынуждены сидеть с детьми», — утверждает Елена Клочко.
Помимо градации инвалидности, нужно в законе прописать, что такое сопровождаемое проживание. Как рассказали эксперты, за сопровождаемое проживание в регионах часто выдают просто улучшение условий.
«Мы ездили с Общественной палатой с проверками, смотрели интернаты, и могу сказать, что цифры, которые озвучивают на советах и обсуждениях, не соответствуют реальной ситуации, — рассказала Ксения Алферова, основатель фонда «Я есть». — Мы показывали там ролики, чего добились центры лечебной педагогики в Петербурге, Москве, и руководство интернатов на местах думает, что те дети, с которыми мы работаем, и те, что в их интернатах, — это две разные категории. Они не понимают термины «сопровождаемое проживание» и «раннее вмешательство». Руководство, слыша о сопровождаемом проживании, сразу называет безумную стоимость ремонта. Но тут важно объяснить, что такая скученность людей, которую мы наблюдаем во многих ПНИ, приводит к полной деградации детей, попавших туда. Например, его помещают в одно место с ментальными инвалидами, а у него синдром Дауна, он ходит в школу, читает, считает. Многие взрослые даже не получают права свободного выхода на территорию учреждения».
«Это будто две параллельные реальности: то, что мы говорим, и то, что происходит. И когда чиновники понимают, о чем мы говорим, и им становиться легче от того, что никаких дополнительных средств для этого не нужно, они вздыхают с облегчением. Просто важно поменять угол зрения на человека — он все может», — добавила Ксения Алферова.
«Нужно понимать, что есть люди, которые находятся сейчас в условиях, несовместимых с современными представлениями о человеческом достоинстве», — подытожила Нюта Федермессер.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.
