Женщины, у которых бывшие мужья, несмотря на решение суда, отобрали детей, организовали в Instagram акцию «На коленях», выкладывая фотографии с хештегом #я_имею_право_обнимать_своего_ребенка. Среди участниц акции есть те, кто благодаря неравнодушным людям и общественным организациям прошли длинный путь и воссоединились с детьми.
Согласно Уголовному кодексу России, если один родитель забирает ребенка у второго и скрывает его, – это не похищение, говорит Марина Воронцова, одна из организаторов акции и мать, которая пережила разлуку с сыном, но смогла с ним воссоединиться и начала помогать другим людям, попавшим в такую ситуацию. За последние шесть месяцев Марина и ее коллеги получили более 500 обращений от родителей из разных регионов России.
Проблема в законодательстве
Большинство участниц акции имеет на руках решение суда в их пользу, однако отцы детей игнорируют судебные решения и забирают детей себе. В результате матери не видят своих детей, не знают, как они живут, и часто лишены возможности общаться с ними по телефону.
«В настоящее время единственная мера ответственности в российском законодательстве — административная, предусмотренная статьями 5.35.2 и 5.35.2. Они подразумевают штраф до 5 тыс. рублей, а мера административного ареста практически не применяется», — говорит Агентству социальной информации директор Благотворительного фонда профилактики социального сиротства Александра Марова.
По ее словам, даже решения о штрафе добиться крайне тяжело. Комиссии по делам несовершеннолетних, рассказывает Марова, часто предпочитают не связываться с привлечением к ответственности и просто пишут отказные, ссылаясь на якобы отсутствие состава правонарушения. Это, по мнению эксперта, порождает безнаказанность.
Проблема в людях
Другая проблема, рассказывает Марова, заключается в человеческом факторе. Часто вторые родители, которые удерживают у себя ребенка вопреки решению суда, настраивают ребенка против второго родителя: врут, что мама якобы сама его бросила, например.
«Были случаи, когда ребенку говорили, что мама убила его любимую собаку. В результате, когда приставы приходили исполнять решение, ребенок говорит, что не хочет идти к маме, и приставы пишут в документах о невозможности исполнения судебного решения», — говорит Марова.
Но приставы не психологи и не могут видеть, что ребенок «обработан», отмечает эксперт.
Здесь приставы должны учитывать решение суда, который при рассмотрении дела опирался на множество материалов. И если суд вынес решение, что ребенок должен жить, например, с мамой, значит, решение нужно исполнять. В России проблемы возникают даже на уровне исполнения проблемы, отмечает Марова.
Все остальные органы: опека, полиция — по сути тоже бессильны и ничего конкретного предпринять не могут, чтобы помочь ребенку и его родителю, рассказывает директор фонда. «Чтобы это изменить, нужно менять законодательство», — говорит Марова.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.
