Перед нами два письма, написанные педиатру Франсуазе Дольто в Париж в 1977 году.
«Моему сыну тринадцать месяцев. Уже два месяца он ходит, он полон жизни и изматывает нас. Едва проснувшись, он лезет повсюду. В кухне он хватает кастрюли, крышки и производит жуткий грохот, стуча ими по холодильнику или плиточному полу. Если он в ванной, зубная паста из тюбика выдавливается в раковину. В гостиной он нажимает на кнопки телевизора и так далее. Как мне себя вести? Позволять ему крушить все в доме? Убирать подальше все, к чему ему не следует прикасаться? Или непрестанно все запрещать»?
Другое письмо касается одиннадцатимесячной девочки. Она «на четвереньках исследует квартиру и тянет в рот все, что попадется под руку. Надо ли позволять ребенку все и, постаравшись сократить ущерб, оставлять ее играть одну, или лучше всегда играть вместе с ней, чтобы не давать ей тащить в рот разные предметы?»
Прошло сорок лет, мы живем в другой стране, но то, о чем пишут эти французские мамы, так похоже на происходящее в наших сегодняшних семьях с малышами такого возраста.
На этом этапе в детском развитии многое зависит от решения матери — ограничивает ли она свободу ребенка или, наоборот, поощряет первооткрывателя. Если мать решается предоставить ребенку свободу перемещения, то она расширяет возможности общения с ним, которые становятся источником речи, удовольствия, ошибок и открытий.
Начавшему ходить ребенку нужно учитывать поведенческие реакции других живых существ —взрослых, детей, животных. И теперь, когда он осваивает автономное хождение, он испытывает большую потребность в безопасности, чем когда его передвижения обеспечивал взрослый. Поэтому он еще больше нуждается в словах, которые несут ему знания о окружающем его мире.
Объяснительные слова позволяют ребенку внимательно рассмотреть незнакомое пространство и уменьшают страх. А ослабление контроля дает простор любопытству. Прежде всего, роль взрослого – обеспечить безопасность, чтобы ребенок чувствовал себя как можно более свободным действовать, как ему хочется. «Нужно допустить беспорядок, передвинутые предметы, допустить, что он может что-то бросить на пол, чтобы они там повалялись. Все это предполагает терпимость, которая не свойственна многим, особенно в маленьких квартирах. И тем не менее!» — советует французский педиатр. Если бы взрослые знали, что, не терпя шум и беспорядок, производимые здоровыми малышами и детьми трех-четырех лет, они вредят умственному и эмоциональному развитию ребенка, доверию его к себе и другим, то они бы отказались от манежей и воспитания «не трогать» и открыли бы раннее развитие, которое выражается через эту беспрерывную активность, на первый взгляд лишенную порядка.
Однако чрезвычайно важно удержать баланс между двигательной свободой и представлениями о границах, создающих безопасность деятельности малыша. Ребенок способен принять запрет на действия во вред своему собственному телу, а также окружающему миру — живому и неживому. Для этого он нуждается в речевом объяснении своих действий и опасностей, с которыми может столкнуться.
Ф. Дольто рассказывает поразительный случай: «Мой муж сказал одному из наших сыновей, которому было тогда 9 месяцев: «Нельзя трогать розетку» — ведь все родители говорят так своим детям… В первый раз, когда сын прикоснулся к розетке и его дернуло током, он пришел ко мне и, показывая на розетку, сказал: «Папа там». «…» То же самое он говорил и отцу, когда тот был дома. И отец повторял: «Да, это нельзя трогать, опасно». В представлении маленького ребенка отец находится там, где происходит подтверждение его слов, — иначе говоря, получается, будто ребенка ударил отец, а не то, о чем малыша предупреждали отцовские слова. И это очень интересно с точки зрения детского восприятия. Все предметы, которыми манипулируют родители, являются для ребенка их продолжением. Итак, если родители манипулируют какими-либо предметами, и если эти же предметы, когда их трогает ребенок, представляют угрозу, для него это означает, что отец и мать сидят там, внутри, и запрещают ему проявлять инициативу и подвижность, что они чинят препятствия его очеловечиванию по их образу и подобию».
Педиатр решила проблему — она рассказала сыну, что его ударил не отец, а электрический ток, и что если бы отец или она сунули палец в розетку, как это сделал он, их бы тоже ударило током, объяснила, что электричество — это полезная сила, имеющая свои законы, которые надо соблюдать и взрослым, и детям, и что отец не наказывал его и не сидел в электрической розетке. Ребенок обрел доверие к себе, а когда он хотел поступать, как взрослые, но у него не получалось, то присматривался, а также глазами и голосом просил взрослых, чтобы они объяснили ему, в чем тут дело.
Если объяснить ребенку, что и отца, и мать тоже может ударить током, то он уяснит реальность угрозы. Все запреты имеют для ребенка смысл только в том случае, если то же самое запрещено и для родителей. Ребенок хочет подражать взрослым, это его обязанность, если можно так сказать. Он должен быть поддержан в своем усилии вниманием и заботой взрослых. Двухлетний ребенок может владеть своими руками и всем телом столь же ловко по отношению к внешнему миру, как и некоторые взрослые.
Он получает огромное удовольствие от умения действовать руками. Любимая игра ребенка – рвать бумагу. Дети выказывают иногда бьющую через край радость первого разрушения, что для них есть необходимая часть созидания. Слова отца и матери относительно этого исследовательского «трогания всего» приносят безопасность, когда родители присутствуют при первых проявлениях наблюдения и творения, хоть вначале эта исследовательская работа и видится им как разрушительная. Лишь впоследствии, после того как пройдет определенное время тренировки разрушающего на вид характера, деятельность рук становится конструктивной и собирающей, как, например, в складывании кубиков.
Так постепенно естественная потребность ребенка к свободному перемещению в пространстве, поддерживаемая родителями, орудование с предметами и оречевление их родителями способствует тому, что ребенок становится ловким и умным, соблюдает физические законы в соответствии с приобретенным практическим опытом, в частности с законами притяжения, с которыми он начинает считаться.
На самом деле, воспитание маленького ребенка, начиная с возраста «все потрогать», возраста начала ходьбы сводится к исполнению его невербализованной просьбы к взрослому: «Объясни мне, как я могу делать все сам так же хорошо, как ты».
***
Есть такое место в Москве, куда съезжаются родители с малышами от рождения до трех лет, чтобы не оставаться наедине со своими вопросами и тревогами, которых и у мам, и у пап, и даже бабушек и дедушек, которые только-только встретили своих малышей, оказывается немало. Это место — «Зеленая дверца».
Проект «Зеленая дверца» в 2017 году стал победителем конкурса на предоставление грантов Президента РФ.
Двери «Зеленой дверцы» открыты для всех категорий семей: полных и неполных, с одним ребенком и многодетных, местных и мигрантов, с приемными детьми и с детьми с особенностями развития.
Именно для того чтобы в каждой конкретной семье сложилась необходимая обстановка для развития, и существует «Зеленая дверца», ее развивающее, познавательное пространство для детей и место общения и обобщения для взрослых — место, где дети и родители могут получить профессиональную помощь. Родители и опекуны здесь открывают для себя важность ранней социализации ребенка не только для того, чтобы он умел общаться, а, что не менее важно, для того чтобы оказать необходимую поддержку малышу в его нелегкой работе освоения речи и мышления, постижения окружающего мира и его социальных законов.
Об авторе: Ольга Варпаховская — возрастной физиолог, социальный педагог, окончила МГУ имени М.В. Ломоносова. Основатель первого в России, в Москве, центра ранней социализации «Зеленая дверца» по комплексной профилактической модели «Зеленого дома» Ф. Дольто, открытого 2 октября 1995 года и реализуемого РОО «Мы и наши дети». Автор ряда печатных работ по адаптации детей и подростков к образовательным учреждениям, ранней социализации, а также по творчеству Ф. Дольто и работе модели «Зеленого дома».
