Мы встречались с вами и год, и два года назад, обсуждали пандемию и турбулентность, в которую попал весь мир.
Турбулентность – это наше новое, мне кажется, всё.
Да. И вот опять новый мир и турбулентный период, и опять мы встречаемся. В чем вы на этот раз увидели новые задачи фонда и как перестроились сейчас?
Перестроиться было в этот раз проще, потому что во время пандемии мы приобрели хороший опыт мобилизации команды, мобилизации ресурсов и перехода на «штабной» характер работы. Мы перешли на нее и в этот раз. Наш штаб встречается три раза в неделю для обсуждения того, какую помощь мы можем предложить.
И уже выделено 100 миллионов рублей на такой пакет антикризисных мер поддержки. В первую очередь это помощь вынужденным переселенцам из Донбасса на территорию Российской Федерации. Первая партия гуманитарной помощи — это и одежда, и обувь, и предметы гигиены — в сотрудничестве с Российским Красным крестом и ОНФ уже закуплена и сейчас передана во Владимирскую область.
Переселенцы из Донбасса приезжают практически без одежды. И благодаря фонду мы смогли не просто дать им какие-то вещи, а сформировать комплекты: мужские, женские, детские наборы. В эти наборы обязательно входят обувь, несколько футболок, тапочки, халаты, спортивный костюм и так далее, а еще мочалки, расчески и всё, что нужно на первое время человеку в пункте временного размещения. Это достаточно полные комплекты: есть то, в чем ходить дома, в школу и на работу.
Мы с фондом отработали это достаточно быстро и теперь, когда узнаём, что в какой-то город приезжает группа, то сразу закупаем такие наборы и встречаем людей с ними.
Может показаться, что это элементарные вещи, но такая продуманная помощь всем необходимым в режиме «здесь и сейчас» очень важна.
В пунктах временного размещения в Ростовской области мы помогли организовать занятия шахматами для детей. Помимо того, что людям нужна гуманитарная помощь, им нужно возвращаться к мирной жизни и восстанавливаться после всех пережитых тревог и трудностей. И шахматы стали таким средством реабилитации, причем не только для детей, но и для взрослых.
С 30 марта в одном из пунктов временного размещения (ПВР) в Ростовской области проходят уроки и турниры по шахматам. Это совместный проект Фонда Тимченко и региональной шахматной федерации: закуплены шахматный инвентарь, учебная литература и наградная атрибутика.
В пункте живут 300 детей из Донбасса, из них 127 имеют ограничения по здоровью. Уже есть планы расширить шахматный проект еще на шесть ростовских ПВР и устроить мероприятия для тех переселенцев, которые живут в регионе у родственников.
Фото: pixabay.com
И второе направление — это поддержка наших партнерских организаций, особенно некоммерческих, работающих с уязвимыми группами. Сейчас у них появляются новые люди, попавшие в трудную ситуацию, а у тех, с кем они уже работают, «расширяется» круг проблем. И к тому же уменьшается финансирование: уходят международные доноры, сокращают пожертвования корпоративные доноры, меньше становится частных пожертвований, рекуррентных платежей. Еще и дорожают товары, которые нужны им в работе.
Мы поняли, что помощь им точно нужна, и уже объявили конкурс «Открытая дверь» для партнерских организаций, то есть для тех, у кого уже есть опыт работы с нами. Для них мы предоставляем максимально гибкие условия получения ресурсов. Заявки принимаются по упрощенной форме и рассматриваются очень оперативно.
К участию в конкурсе «Открытая дверь» фонд пригласил некоммерческие организации, государственные и муниципальные учреждения, работающие с одной или несколькими целевыми группами:
— семьями с детьми в трудной жизненной ситуации и в социально опасном положении, в том числе замещающими семьями;
— выпускниками и воспитанниками детских учреждений и замещающих семей;
— людьми пожилого возраста, в том числе одинокими пожилыми, находящимися в трудной жизненной ситуации;
— иными уязвимыми группами, пострадавшими из-за возникшей социально-экономической ситуации в России.
Организациям предоставляются пожертвования в двух направлениях:
— «Очень нужно» – экстренная поддержка некоммерческих и госбюджетных организаций по приобретению предметов первой необходимости для уязвимых групп населения и оказание дополнительных услуг, не входящих в регулярную деятельность организаций.
— «Жизнь продолжается» – поддержка именно некоммерческих организаций, столкнувшихся с финансовыми и организационными трудностями в регулярной деятельности и реализации текущих проектов.
А партнеры фонда — это в том числе все те организации, с которыми вы работали по четырем основным программам в предыдущие годы? (Программы «Семья и дети», «Культура», «Спорт» и «Старшее поколение». — Прим. АСИ)
Да, и это не только выпускники программ, но и другие партнерские организации, которые есть в нашей базе и имеют опыт работы с фондом.
Получат ли эту поддержку только те, кто всегда раньше работал с уязвимыми группами? Или организации другого профиля тоже могут подавать проекты помощи на конкурс?
Могут и те, и другие. Например если центры социокультурного развития на малых территориях занимались развитием культуры, а сейчас решат переключиться на поддержку уязвимых групп, то они тоже могут получить поддержку от нас.
Фонд провел ребрендинг, который сейчас прямо попал в струю (слоганы «С людьми, о людях, для людей» и «Время действовать сообща». — Прим. АСИ). Но ведь он готовился заранее. С чем была связана потребность в нем, почему она назрела?
Наш предыдущий бренд все-таки создавался достаточно давно. И ребрендинг не означает, что мы полностью меняем всё, чем занимались. Мы вообще в этом смысле последователи эволюционной точки зрения на развитие.
Назрела потребность пересмотреть какие-то свои подходы и их оптимизировать. Не просто вот «давайте всех удивим и сделаем новый симпатичный бантик». Прежний бренд создавался в момент, когда фонд жестко состоял из четырех стратегических программ, не очень пересекающихся между собой. Бренд не давал представления о некой цельности. Цельность, наверное, формулировалась на уровне миссии, принципов и ценностей, но дальше все-таки распадалась на отдельные программы, и у каждой программы была еще своя отдельная миссия.
Мы хотим от этого уйти и считаем, что уже знаем как. И нам нужна была актуализация.
Наша уточненная миссия звучит так: «Идти туда, где меньше всего поддержки, решать наиболее сложные социальные проблемы». Наше видение: мы верим в общество, в котором у каждого человека есть возможность жить достойно в атмосфере сотрудничества и взаимной поддержки.
И ценности, и принципы тоже уточнены и где-то сокращены, но зато они стали укрупненными, более масштабными. При том, что конкретику мы тоже постарались сохранить, чтобы за общими принципами было понятно, чем, почему и как мы занимаемся.
Какие это ценности?
Человек в центре внимания: всё, что мы делаем, несмотря на стратегический характер работы, — делается для реальных людей.
Если нужна помощь здесь и сейчас, то мы не остаемся в своей стратегической «башне из слоновой кости», а стараемся откликаться на вызовы времени и решать самые насущные проблемы.
Другие ценности — это открытость, опора на опыт, при этом готовность рисковать, то есть идти туда, где пока еще мало решений, мало возможностей, где не оказывал поддержку раньше никто.
Ну и любовь к Родине. Это не какой-то ура-патриотизм, а ответственное отношение ко всему, что мы делаем. Для нас очень важно, чтобы то, что мы делали, имело устойчивый долгосрочный результат и действительно помогало развитию страны.
Мы как специалисты в области брендинга обычно работаем с клиентами из бизнеса, в b2b-сегменте. Ребрендинг Фонда Тимченко — это наш первый опыт с некоммерческой организацией. И нам была интересна сама задача — помочь сформировать обновленные смыслы и при этом не делать упор на «конкурентные преимущества», как это бывает в бизнесе. Нужно было только сформулировать то, как фонд будет работать в следующие годы.
У фонда много активов: разные программы, инициативы, конкурсы. Помимо бренда фонда как такового, у него есть «суб-бренды». Фонд работает с получателями через свои партнерские организации и при этом помогает самим организациям тоже.
Когда мы всё это осмыслили, то сформулировали вот такую суть бренда: от человека к человеку, от сообщества — к обществу. То есть наша помощь, с одной стороны, профильная, а с другой стороны, мы транслируем наши ценности помощи обществу в целом. Мы хотим, чтобы Фонд Тимченко не просто был одним из помогающих фондов, а давал обществу понимание, что благотворительность нужна, и учил — в хорошем смысле — с этим жить: своими моделями адресной помощи, своим взаимодействием с организациями на местах.
Правильно ли я понимаю, что этот ребрендинг и новые векторы вводят в правило, что в будущем, в возможных новых ситуациях турбулентности, вы будете заниматься оперативной помощью тем, кому она больше всего будет нужна?
Да.
То есть схема и «Заботы рядом», и нынешней штабной работы повторится и дальше?
Коалиция «Забота рядом», к счастью, превратилась из временного антикризисного проекта в большую стратегическую программу. Она уже объединяет почти 500 НКО во всех регионах страны. И это очень радует, потому что значит, что нащупана какая-то такая проблема и такая потребность, которую можно помогать решать не только в экстренном антикризисном режиме. Она действительно имеет устойчивый спрос, и позволяет сформировать системное решение.
Мы понимали, что у одинокого пожилого человека на самоизоляции куча проблем, которые не очень понятно, кто будет решать. Особенно если он не состоит на учете в соцзащите или поликлинике.
И вот этот изначальный импульс «Давайте найдем невидимок» помог соприкоснуться с системными проблемами, актуальными не только во время пандемии. Потому что этих невидимых пожилых оказалось достаточно много.
И мы сейчас стратегически продвигаем принцип важности объединения всех ресурсов на местном уровне для того чтобы оказывать заботу в ближайшем окружении, там, где человек живет.
Это востребовано и сейчас не очень развито. Даже если есть некоммерческие организации и действует государственная система помощи, они очень часто не видят друг друга, не учитывают ресурсы семьи, волонтерские возможности, не работают с соседским сообществом. Каждый действует сам по себе. И что-то дублируется, а где-то, наоборот, есть разрывы и процесс провисает. Для того чтобы объединить эти ресурсы вокруг человека, мы и сейчас уже работаем.
Я читала, что вы и текущую всю поддержку организаций сохранили и тогда, и сейчас.
Да, поддерживаем всё, что было давно запланировано. Кроме тех проектов, которые по каким-то причинам не могут состояться, переносятся или отменяются. Антикризисная поддержка не заменяет то, что мы в любом случае будем делать в этом году.
Но и это [запланированное] сейчас мне кажется очень актуальным. Это и забота в ближайшем окружении об уязвимых людях, и развитие местных сообществ, в первую очередь через поддержку детей и молодежи.
Обществу предстоит пересобрать себя в новых условиях. И чтобы жить полноценно, особенно молодым людям, нужна какая-то почва под ногами. В эту почву нужно вкладываться.
Фото: pixabay.com
Поэтому мы как раз сейчас начинаем новое направление — в широком смысле слова дополнительное образование для детей и молодежи как раз на малых территориях. Для того чтобы дать им эти возможности, чтобы рядом были значимые взрослые, которые могли бы стать такой опорой, поддержкой, дать базу для становления.
Мы позже подробно презентуем свою новую стратегию, но могу рассказать, что уже начали несколько пилотных проектов. Один из них — конкурс «Солидарные сообщества», он будет идти уже второй год. В пяти регионах России мы, с одной стороны, хотим поддержать лидеров местных сообществ, а с другой стороны — людей из уязвимых категорий внутри этих сообществ.
Четвертого апреля мы стартовали пилотный конкурс «Ближний круг» — это про заботу на местном уровне об уязвимых людях. А проект «Дополнительное образование», о котором я уже вкратце сказала, направлен на развитие детей и молодежи на малых территориях.
Конкурс «Ближний круг» направлен на поддержку и развитие устойчивых социальных практик об уязвимых людях силами ближайшего окружения и местных сообществ. Грантовый пул конкурса – 9,7 млн рублей, максимальный размер гранта – 150 000 рублей.
Проект действует с 2020 года и направлен на формирование модели общественной заботы в ближайшем окружении через развитие и поддержку устойчивых практик на территории России.
В конкурсе этого года могут участвовать организации и инициативные группы, которые имеют практики работы не только со старшим поколением, но и с другими уязвимыми людьми – семьями и детьми в трудной жизненной ситуации.
Первый модуль конкурса стартовал с отбора практик поддержки пожилых людей – 4 апреля 2022 года, он продлится в течение месяца. А с июня откроется набор действующих практик заботы о детях и семьях.
Участниками конкурса могут стать НКО, ТОС, ТСЖ, бюджетные учреждения, инициативные группы и даже садовые товарищества.
И есть еще один более технологический проект «Объединяя поколения». Мы хотим на одной из территорий в Ленинградской области посмотреть, как одновременно смогут сработать уже испытанные фондом технологии. Это и забота о пожилых людях, и поддержка семей в трудной жизненной ситуации и детей, и развитие детей через социальный спорт.
Для разработки новой стратегии Фонда Тимченко мы проводили исследование, чтобы подвести итоги и извлечь уроки 10 лет работы для будущей деятельности.
Мы поставили несколько задач для изучения:
— «институциональная память» — системная архивация свидетельств деятельности фонда;
— «рефлексия» — качественная ретроспектива динамики целей, деятельности, результатов за 10 лет;
— «макроперспектива» — восприятие фонда и оценка влияния внутренней и внешней аудиторией;
— «взгляд в будущее» — эффекты для благополучателей и других целевых аудиторий;
— «развитие» — люди, процессы, знания, инновации.
Как мы исследовали:
— аналитика: социоэкономические данные, значимые события, деятельность и результаты фонда на 10-летнем таймлайне;
— интервью команды, попечителей, выпускников;
— опросы и глубинные интервью партнеров и окружения;
— интерактивные сессии для подведения итогов исследования.
Масштаб и сложность деятельности фонда — это вызовы для исследовательской команды. Нам нужно было не сделать «парадный отчет», а держать ориентацию на результат, и стояла задача сохранить ценность каждого мнения, каждого голоса участника исследования.
Хотела бы с вами поговорить еще вот о чем. По итогам двух крупных потрясений [пандемия и украинские события] изменился ли ваш взгляд на функции НКО-сектора вообще? Зачем нужны организации, кого из них правильно поддерживать? Как они должны сами себя вести? В чем их роль?
Мне кажется, что пандемия показала как раз потенциал некоммерческого сектора, который действительно усилил и дополнил работу государственной социальной системы. Мы еще раз убедились, что эта точка роста очень нужна нашему обществу.
И сегодня — та же самая история. Нам, конечно, нужен этот ресурс. И мне кажется, что как раз такие тяжелые времена наводят какую-то резкость и наступает момент истины. Наряду с теми, кто действительно мобилизовался и смог приспособиться к новым более тяжелым условиям работы, были и те организации, которые сникли и не сыграли той роли, которую могли бы сыграть для людей.
Для себя мы поняли, что очень важно сохранять отношения с теми организациями, с кем у нас уже было партнерство. Что недостаточно просто делать что-то новое-новое-новое, проводить новые конкурсы или привлекать как можно больше организаций.
И еще мне кажется, что мобилизация НКО-сектора во время пандемии была более быстрой и массовой, чем сейчас. У меня такое впечатление. Есть те, кто растерян.
Очень надеюсь, что этот период пройдет и некоммерческий сектор найдет себя в новых условиях, потому что он действительно очень нужен людям.
НКО всю жизнь открещивались от миссии по спасению мира, говоря, что они «просто работают». Кажется ли она вам актуальной сейчас?
Неслучайно наше позиционирование — «С людьми, о людях, для людей», а слоган «Время действовать сообща». И то, и другое для нас очень значимо. И, отвечая на ваш вопрос, — когда люди говорят, что они спасают мир, это такая общая фраза, за которой не очень понятно, что стоит.
Мне все-таки кажется, что сила НКО — в работе с конкретными людьми. Они видят конкретного человека с конкретными проблемами или возможностями. Именно это делает их подходы и результаты их поддержки «штучными», персональными, человеческими.
Если же мыслить в категориях спасения мира — как раз теряется вот эта связь с каждым человеком. Фонды и некоммерческие организации создаются для конкретных людей. Вот это внутреннее ощущение нам — НКО в целом — ни в коем случае нельзя терять.
