«Как мы в Москву на стажировку в АСИ ездили»

Каждый год АСИ организует Школу коммуникаций и инноваций. Она проходит в два этапа: сначала участников ждет образовательный онлайн-блок, а после — очная стажировка для самых замотивированных слушателей. В 2025 году отбор прошли 10 специалистов некоммерческого сектора из разных городов России.

Они посетили девять НКО — московских партнеров АСИ, приняли участие в конференции по социальной журналистике и даже попробовали себя в записи подкаста.

Своими впечатлениями о поездке поделилась Ирина Комякова, президент АНО «Центр социального развития» из города Калтан Кемеровской области.

Кто защищает НКО

20 октября. О том, что я поеду на стажировку в Москву, стало известно еще весной. Когда эта информация прилетела после первого этапа обучения, мне подумалось: «Надо же! Городок у меня маленький, но чем-то, видимо, я зацепила организаторов, раз, выбирая из 30 человек 10, они выбрали меня.

И пусть город и большой, я увижу какие-то вещи, которые смогу применить дома.

Сегодня мы были в ассоциации «Все вместе» и в кафе «Разные зерна». В ассоциации мне больше всего запомнилась Анжелика Данюшина (исполнительный директор ассоциации ”Все вместе”. — Прим. АСИ). Запомнилось, что она разная и разносторонняя. Она может очень простыми словами рассказать о своей работе. И при этом она прошла в НКО большой путь, знает работу изнутри и может НКО защитить.

То, что делает Анжелика, мне хорошо знакомо. Потому что, хотя у нас город небольшой и в нем всего три некоммерческие организации, я для них — что-то вроде ресурсного центра. Я в свое время раньше всех открылась, поэтому сейчас мне доверяют разрабатывать городские документы для НКО, я могу зайти к главе города по какому-то вопросу, который касается всех. И коллеги из соседних городов тоже приезжают ко мне. Когда-то я сама первая в городе начала писать публичные отчеты. Так что ее работу я очень хорошо понимаю.

Я купила у них чай, который называется «О-леша». Сказала девочке за кассой, что теперь буду так дразнить своего сына Алешу. Она ответила, что они так между собой называют одного из сотрудников — большого парня, тоже Алешу. И мы просто с удовольствием посмеялись.

Еще запомнилось, что на сцене выступал Алексей Транцев. В 2009 году он остался без обеих рук. Тогда протезов рук толком не было, но парень не сдался. Теперь он — амбассадор фирмы «Моторика», которая изготавливает высокотехнологичные протезы. Мы не смогли дослушать его выступление, но в целом ситуация заряжала. Человек не остался сидеть дома и плакать, не спился. А теперь он выступает и рассказывает другим людям, как выходить из таких ситуаций. Это — очень яркое впечатление.

А то, что я видела в кафе «Разные зерна», мне еще надо осмыслить. Я сама из семьи людей с инвалидностью: мои мама и папа с детства не слышали. Я понимаю, как им было тяжело, как сложно воспринимали их люди. Одна из первых моих поездок в свое время была в «Перспективу» — НКО, которое занимается трудоустройством людей с инвалидностью. Вероятно, я тоже буду развиваться в эту сторону.

Потрясение, которого не случилось

21 октября. Сегодня меня разбудили в пять утра. В Калтане забыли, что я в Москве. Поэтому спозаранку раздался звонок из администрации и бодрый голос на том конце провода сказал: «Доброе утро!»

Вчерашний поход в «Разные зерна» при этом уже не казался чем-то сверхъестественным.

То есть все, что было в кафе, казалось просто нормальным, а люди, которые работают в кафе, — обычными. Ну правда, есть множество людей без особенностей, которые вызывают у меня гораздо более яркие эмоции. Эти люди неприятны, а сотрудники кафе — нет. Люди работают в кафе. Так и должно быть.

Потом была «Благосфера». Там я бывала раньше на какой-то конференции, но оказалось, что тогда я не видела всех придумок. Например, нам показали подростковое пространство. Я сразу стала думать, где бы у нас в Калтане сделать такое место, где дети могли бы быть сами по себе. Сами устанавливали бы себе правила и сами собой руководили бы.

Дальше мы поехали в «Ночлежку». Я думала, что будет большой контраст. В голове почему-то крутился Горький, его «дно» и какие-то темные задворки. Честно говоря, внутри себя я боялась потрясения. Но его не случилось!

Мы приехали в светлое помещение, где даже затирка в плитке на полу была ярко-желтой! И все их рекламные материалы — это желтый, зеленый, белый…

У нас всех сегодня мелькнула мысль, что их отчеты — это не цифры, это визуализация людских судеб. Мы с Аленой Мордасовой (сотрудница «Ночлежки», которая проводила экскурсию. — Прим. АСИ) вышли за тайминг, но посмотрели все. И выяснили, что даже помощь людям, которых общество презирает, может стать очень вдохновляющим проектом.

У нас в регионе взрослых бездомных немного. Шахты в кризисе, население из региона уезжает. Так что у нас в свое время больше шла работа с детской бездомностью, с детьми, которые сбегают из дома и путешествуют. Но у меня нет «не моих» тем. Я впитываю все, неизвестно, когда оно выстрелит.

Кораблики, кораблики

22 октября. Проснулась в семь, бодрая и готовая к подвигам. Как оказалось, подвиг был нужен: три организации в день — это серьезный темп для ног и мыслей.

Сначала мы были в Philgood. Говорили о пиаре, SMM и прочих премудростях. Потом поехали в «Дом с маяком», вечером были во «Втором дыхании».

Для меня сложнее всего было переключиться на «Дом с маяком». Я в своей жизни видела много разного, но тема паллиатива и все, что с ним связано, для меня тяжелая. Родители не должны хоронить своих детей.

А каждый кораблик в «Доме с маяком» посвящен ребенку, который умер. Причем в «Доме с маяком не говорят: «Ушел». Там говорят: «Умер», — ничего не пряча. И эти кораблики — это постоянное напоминание о неотвратимости смерти.

Я не работала в жизни с детьми паллиативными, но у меня был опыт работы с тяжелым ДЦП. Сегодня подумала, что, наверное, с этими детьми надо говорить честнее, ничего от них не прятать. А может быть, не только с детьми, но с людьми, которые про свое состояние все уже понимают. Наверное, когда говорим о смерти, мы сами немного прячемся.

Меня сегодня особенно поразила «пристань». Это — то место в «Доме с маяком», где родители могут попрощаться с умершим ребенком, фактически с его телом. Там кровать с охлаждением, мягкие кресла, за дверью психолог, который приходит по первому зову.

С одной стороны, там корежило. С другой стороны, продуманность этой системы была даже заманчивой. А еще в «Доме с маяком» исполняют желания детей. Наверное, когда дети умирают, это помогает родителям не чувствовать вины.

А еще на выходе девочки спросили: «А что это за колокольчик?» А нам ответили: «Это рында. Она звонит тогда, когда умирает кто-то из детей. И еще в этот момент загорается маяк». И мы все время возвращались к этому в мыслях. Сейчас смотрю, одна из коллег написала в чате: «”Дом с маяком” забрал все силы».

И я увидела, что, когда мы для пункта взаимообмена сделали мебель, ящики для одежды, — мы были правы, мы двигались в правильном направлении. Конечно, объемы у нас гораздо меньше.

Во «Втором дыхании» мы говорили о том, что было всем понятно: что одежду приносят не всегда нужного качества, как часто делать выемку из ящиков. Вышли из «Второго дыхания» — и в головах у всех опять был «Дом с маяком». Ну надо же было нам на выходе налететь на эту рынду…

Когда я приеду домой, я обязательно расскажу обо всем увиденном всем знакомым. Причем расскажу так, как я умею, в красках и подробностях. Возможно, кого-то мои рассказы заставят обратиться к первоисточнику и помочь.

Приехать в Москву, чтобы встретить журналистов из своего региона

23 октября. Конференция «Медиа/НКО}профи».

На конференции участников стажировки догнать было сложно. Кажется, за предыдущие дни они настолько прониклись понятием «нетворкинг», что решили использовать все возможности по полной.

Долго всей компанией слушали юриста, попросили контакты у редактора «Комсомольской правды», снова немного передохнули у столика и опять куда-то сорвались. Евгения Седых из Белгородской области тут же обменялась контактами со своими же белгородскими журналистами.

«Вот нужно было так удачно приехать в Москву», — улыбнулась она.

Про итоги

АСИ также спросило у других участников стажировки — что им дала эта поездка?

«Я получила ответ на свой больной вопрос.

Специалисты подтвердили, что мы не должны помечать посты в соцсетях: ”Сделано с помощью искусственного интеллекта”, — отметила Юлия Бузиновская из фонда ”Облака”. — Мы заметили, что такие пометки очень раздражают читателей, и с этим вопросом я ехала на стажировку. Мы уже обсудили это с нашими сотрудницами. Решили: если такие пометки когда-нибудь все-таки станут обязательными, будем писать посты сами. В наше время очень ценится искренность, и лучше написать пост криво, но от души. А вообще я, когда приеду, сделаю сообщение для наших сотрудников».

И спасибо за этот формат, когда мы просто ходим и смотрим, как работают организации. И еще очень удобно расположена гостиница, она близко ко всем местам, где мы были. Потому что у меня было еще несколько текущих задач, дел очень много».

Тамара Харсеева, Воронежская благотворительная региональная общественная организация родителей детей-инвалидов и инвалидов с детства: «Да, очень здорово, когда мы просто ходим и смотрим, такая насмотренность важна.

И мне очень пригодятся алгоритмы составления презентаций и писем, о которых говорили в Philgood. Мы до сих пор не понимали, что под каждого бизнес-партнера презентация составляется индивидуально».

«Очень хотелось бы во всех местах, где мы были, приобрести фирменный мерч, — попросила Кристина Быстрик из фонда ”Дедморозим”. – Наверняка он есть, но его нигде не предложили».

«Сначала, увидев программу, я расстроилась. Потому что с животными не работает ни одна из организаций, где мы были. То есть непосредственного опыта мне перенять было нельзя, — сказала Алена Миндолина из Фонда помощи бездомным собакам. — Но потом оказалось, что мне очень полезно пообщаться с коллегами даже из других областей. Например, я узнала, что можно размещать рекламу благотворительных организаций на транспорте и куда для этого нужно обращаться».

То есть я не только гранты могу получать, но и организовывать всякую местную деятельность, — сказала Евгения Седых из ”Заботы о селе” Валуйчанского сельского поселения. — А уж сколько бывает разных форм работы у общественных организаций, я на стажировке увидела. И поскольку ко мне уже приходят советоваться коллеги из других поселений, может быть, мы объединимся в ассоциацию».

«Это все еще нужно осмыслить! Мы еще дома ко всему этому вернемся» — вывод, к которому единодушно пришли все участники стажировки.