Сохранить семью для новорожденного
«Подумай о будущем, возьмись за ум», — так отреагировала мать Евгении Ермиловой из Перми, узнав о беременности 16-летней дочери. Матери приходилось много работать, чтобы прокормить семью. Женя на тот момент окончила 9 классов и помогала маме с младшей сестренкой. Мать считала, что еще одного ребенка они не потянут, и предложила аборт.
Сейчас Жене 19. Рассказывая свою историю, она смеется. На коленях держит двухлетнюю дочь. Тогда она все же решилась рожать: уговорил будущий отец девочки. Правда, он был всего на год старше Жени. И, сохранив беременность, она осталась вообще без поддержки. Отец ребенка ушел в армию. Его мать на новость о ребенке не отреагировала.
Женя могла бы рассчитывать на пособие жены военнослужащего, но оформить брак у подростков не вышло. До 18 лет надо получать официальное разрешение на брак. Как собрать нужные справки, Женя так и не смогла выяснить. Да и ехать за ними надо было по месту регистрации – в Кунгур, за 90 км от Перми.
В женской консультации ей предложили обратиться в фонд «Дедморозим». Он сотрудничает с роддомами и женскими консультациями, собирая через них информацию обо всех случаях, когда возникает риск отказа от новорожденного.
Получив сигнал о возможном отказе, фонд направляет к родителям специалиста. Он оценивает ситуацию в семье, выясняет, какие есть проблемы, и предлагает решения. Если семья соглашается сотрудничать, к родителям отправляют психологов, помогают с оформлением справок, продуктами. Сопровождение заканчивается примерно через полтора года – когда семья в состоянии сама справиться со своими проблемами.
Лучший способ помочь сиротам – сохранить их в семье, спасти от детского дома, считают в фонде «Дедморозим». Нигде и никогда детям не будет лучше, чем с родителями, которые их любят и заботятся о них. Даже если это не самая богатая и успешная семья на свете.
Женя согласилась принять помощь. Сотрудники фонда взяли на себя все бюрократические проблемы, звонили от ее имени чиновникам, выясняли детали. Нашли добровольца с машиной, который отвез жениха и невесту в Кунгур. Там дали разрешение на брак. В тот же день они вернулись в Пермь и расписались. «Я поздравила их, подарила Жене букет, угостила блинами в «Сковородке» (сеть кафе быстрого питания. – Прим. ред.), и все», — рассказывает Татьяна Добрынина, руководитель проекта «Рядом с мамой».
Сейчас Женя живет с мужем и дочкой. После родов получала пособие жены военнослужащего – 12 тыс. рублей в месяц. Школу бросила, работает продавцом. В фонде надеются, что у нее будет возможность доучиться.
«В большинстве семей у нас на сопровождении родители, включая маленьких мам, где-то учатся или учились. Даже девочки лет 16-17 получают профессию в техникуме или колледже, просто уходят в «академ», – говорит Добрынина. – Конечно, сложно найти время, чтобы ходить на учебу. Мы иногда сидим с детьми, но это разовые визиты. Если Женя отдаст дочку в садик, может, и у нее будет время на учебу».
О своем выборе Женя не жалеет. Говорит, что благодарна фонду. Как бы она справилась без посторонней помощи, не представляет.
Помочь неблагополучной семье сохранить детей
В 2017 году в Прикамье были лишены или ограничены в родительских правах почти 1400 человек. Две трети из них сами отказались забрать ребенка из роддома, больницы или детского учреждения. «В большинстве случаев родители могут выйти из ситуации иначе, – считает Екатерина Осипова, координатор фонда «Дедморозим». – Увы, услуги, которые получают семьи по сопровождению от государственных субъектов профилактики, часто носят хаотичный и разорванный во времени характер».
Вениамин Ганьжин и Гульнара Верхоланцева из Перми, оба глухонемые с рождения, живут в 15-метровой комнате в коммуналке. У них пятеро детей, все слышащие. Сотрудники фонда «Дедморозим» купили им две двухъярусные кровати. До этого все спали на матрасе посреди комнаты. Только у старшего ребенка была складная кровать в коридоре.
Четыре года назад пара купила в ипотеку двухэтажный загородный дом. На первоначальный взнос ушел материнский капитал и 300 тыс. рублей, доставшиеся Гульнаре после продажи квартиры родителей. Многодетная семья жила на пенсии по инвалидности и детские пособия: все вместе 18 тыс. рублей. Какие-то деньги приносил с подработок грузчиком Вениамин. При этом 14 тыс. в месяц уходило на погашение кредита.
В своем новом доме семья провела два дня. Он был продан неготовым – без отопления, водоснабжения и электричества. Гульнара говорит, продавец, частное лицо, обещал все доделать — и пропал. Через год после оформления купли-продажи помещение было признано непригодным для проживания. Из-за просрочки платежей дом отобрали через суд. А долг за него остался. Сейчас это миллион рублей.
Об этой семье в фонде «Дедморозим» тоже узнали через женскую консультацию — Гульнара была тогда беременна одним из младших детей. Координаторы попытались связаться с продавцом дома, обратились к юристам – им пояснили, что факт мошенничества в этом случае доказать будет сложно. Кредит на дом выдавал Сбербанк, там сообщили, что не видят нарушений в документах на сделку. Запрос АСИ на этот счет пресс-центр ПАО «Сбербанк» проигнорировал.
Сотрудники фонда купили для семьи мебель, оплачивали детям детский сад, приносили продукты. Выяснили, что семья может встать в очередь на улучшение жилищных условий.
В конце 2018 года фонд «Дедморозим» выиграл годовой президентский грант на 3 млн рублей. Служба профилактики отказов от новорожденных преобразовалась в Службу сохранения семей – фонд стал помогать кризисным семьям с детьми любого возраста, не только с младенцами. Главный принцип остался прежним: сохранить ребенка в семье, там где это возможно. «Семья попала в трудную ситуацию и по каким-то причинам ей стало казаться, что решением может стать отказ от ребенка. Наша задача – объединить усилия родителей и всех ведомств, которые вхожи в неблагополучную семью», — объясняет Татьяна Добрынина.
Фонд «Дедморозим» хочет создать в Пермском крае партнерскую сеть организаций помощи кризисным семьям. Уже достигнуты соглашения с центрами помощи детям, оставшимся без попечения родителей (в которые были преобразованы детские дома. — Прим. ред.), со всего региона. Первым партнером стала больница в Кунгуре.
Найти папу, если маме ребенок не нужен
В 2017 году специалист фонда Оксана Евнушанова приехала в один из пермских роддомов — оттуда поступил сигнал о возможном отказе от ребенка. Мать от помощи отказалась, говорила, что не хочет иметь с этим ребенком и его отцом ничего общего. Уже во время беременности она узнала, что у ее сожителя ВИЧ. Собралась рожать, чтобы избежать возможных последствий аборта, но от ребенка твердо решила отказаться. В итоге ни у мамы, ни у дочери ВИЧ не обнаружили (ВИЧ далеко не всегда передается даже при незащищенных половых актах; кроме того, при неопределяемой вирусной нагрузке — когда количество частиц вируса в плазме крови настолько мало, что не обнаруживается лабораторным тестом, — передача ВИЧ практически невозможна. — Прим. ред.).
Евнаушанова решила связаться с отцом девочки. Он не знал даже о том, что его бывшая подруга была беременна, уже встречался с другой женщиной. И в итоге взял девочку в свою новую семью.
В конце этих историй многоточие. Кровную мать девочки, у которой подозревали ВИЧ, через суд ограничили в родительских правах, чтобы мачеха могла оформить опеку. Вениамину и Гульнаре сотрудники фонда объясняют, как встать в очередь на жилье. «Дедморозим» — пока единственная организация, которая пытается разобраться, как многодетная семья оказалась должна банку миллион рублей. Евгения Ермилова и ее муж снова ждут ребенка.
