В июне было заседание Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ), я принимала в нем участие. Одной из тем заседания было строительство огромных психоневрологических интернатов (ПНИ), куда вместе селят сотни людей с психическими и интеллектуальными нарушениями. Очевидно, что это не тот формат, в котором можно им помочь. В рекомендациях СПЧ говорится, что необходимо строить учреждения не больше, чем на 50 человек. Но и на 50 — это огромные учреждения, разумнее было бы организовать проживание людей в обычных домах коттеджного типа или в квартирах.
Есть большое заблуждение, что ПНИ — это психиатрическая больница, где лечатся люди в остром психическом состоянии. Это совершенно не так. ПНИ — это социальное учреждение, это не больница, а дом. И если у его жителя случится обострение состояния, он так же, как и все остальные люди, поедет в больницу. То есть там живут люди с разными нарушениями развития психики и интеллекта, но совсем не больные в остром состоянии.
Это дом для людей с разными заболеваниями — от очень легких до очень тяжелых. Например, легкая умственная отсталость у ребенка с синдромом Дауна. Это могут быть дети, выросшие в детских домах, у которых стоит диагноз «умственная отсталость», но не факт, что вообще эта отсталость есть, есть задержка развития, потому что с ними не занимались. Многие из них после детского дома попадают в ПНИ. Или у человека когда-то началась шизофрения: был приступ, родственники выписали его из квартиры и устроили в ПНИ. Человек уже много лет в ремиссии, он ничем не отличается от нас с вами, только у него нет дома. Ему некуда выйти. Есть люди с тяжелыми нарушениями, например, с тяжелой умственной отсталостью. Очень разные, с очень разными потребностями в реабилитации и помощи, разными способностями жить в мире самостоятельно, но все собранные в одно место.
Создавая такую среду, в которой невозможна никакая реабилитация, мы ухудшаем состояние их всех. При таком проживании им становится хуже. Они абсолютно десоциализируются, отвыкают жить в мире, с людьми, в нормальных условиях.
Представьте себе, что вы с сегодняшнего дня на всю оставшуюся жизнь получаете койко-место рядом с восемью такими же койками. У вас есть тумбочка с дверками и полочка в общем шкафу в коридоре. Это все, что теперь у вас есть, — на всю жизнь.
Вы не можете сказать: «Мне здесь надоело, я хочу уйти». У вас нет такой возможности. Выходить можно только с разрешения руководства. На входе сидит охрана. Вы там оказываетесь, по сути, заключенным. Почему? Что вы совершили такого, что вас нужно держать в заключении? (Кстати, люди с психиатрическим диагнозом, совершившие преступление и направленные на принудительное лечение, содержатся отдельно.)
ПНИ строились на отшибе не потому, что люди, которые там живут, опасны. А потому, что не было ни понимания, ни практик реабилитации и социализации, задача была и правда — подальше отселить. Это не помощь, а социальная изоляция. Надо прекратить строить в лесах, удаленно от цивилизации эти «человекоотстойники», формат огромных интернатов в сельской глуши — это именно они. Надо признать факт, что там разные люди с разными потребностями, исходя из их индивидуальных ситуаций надо вкладываться в разные формы поддержки людей с психическими и интеллектуальными нарушениями. Кому-то нужно оттуда выходить и жить самостоятельно, в своей квартире. Для кого-то это невозможно. Для таких людей должно быть организовано групповое или сопровождаемое проживание. Эти форматы развиваются во всем мире.
Должны быть форматы проживания, которые учитывают состояние человека, его способность к социализации, потребность в уходе и сопровождении, постоянном или временном.
Например, квартира, в которой живут несколько человек. Им помогает персонал, настроенный на то, чтобы люди, которые могут включаться в социальную жизнь, делали это в меру своих возможностей. И эти люди должны жить в социуме. Если мы 400 человек запихиваем на опушку леса, то это значит, что мы не хотим, чтобы эти люди жили вместе с нами. Когда ПНИ только строились, не было представления о том, как помогать людям с психическими и интеллектуальными проблемами. Не было ни технологий, ни понимания. Проще было их изолировать. Сегодня это — полнейший позор. Тем более руками государства на государственные средства. Такие проекты не имеют права на существование. На эти же миллиарды денег можно разработать разные форматы поддержки людей, не выдирая их из хотя бы привычной географии, и малые групповые дома, и индивидуальное сопровождаемое проживание, и помощь семьям, которые при должной поддержке вполне бы справились с проживанием своего родственника.
Ситуацию также прокомментировала координатор проекта «Быть рядом» Мария Рыльникова.
СМИ сообщали о бюджете в 50 миллиардов на реконструкцию и строительство ПНИ. Значит, Некрасовка — это первая ласточка, будут и еще, несмотря на разговоры о реформе этих учреждений. Это в очередной раз говорит о неготовности государства заботиться о своих гражданах, потому что в условиях коллективного проживания невозможно удовлетворение индивидуальных потребностей людей. Хорошее качество жизни такое учреждение обеспечить не может. 400 человек — это общий режим и четкие правила проживания, не предполагающие индивидуального подхода и персонального внимания к каждому. За годы с момента окончания Великой Отечественной войны в нашем сознании и в государстве ничего не изменилось: как высылали на Валаам инвалидов, которые не соответствовали образу героя-победителя, так это и продолжается. Увы, мы не сильно продвинулись за это время.
В Хабаровском крае планируют построить женский психоневрологический интернат. ПНИ на 400 мест построят в семи километрах от села Некрасовка. Его предполагается ввести в эксплуатацию в 2021 году.
В июне 2019 года прошло заседание СПЧ, где рассматривались вопросы соблюдения прав инвалидов с психофизическими и ментальными нарушениями, живущих в психоневрологических интернатах, и проблемы реформирования системы ПНИ. По итогам заседания были представлены рекомендации Правительству РФ.
В частности, рекомендовано разработать нормативную документацию и начать строительство и оборудование новых малокомплектных стационарных организаций социального обслуживания (не более 30-50 человек) квартирного типа с условиями для самообслуживания, в жилой зоне, с развитой и доступной для инвалидов социальной инфраструктурой, а не вдали от населенных пунктов.
Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
