«Удаленка»
Многие организации за несколько дней свернули и перевели в Интернет офисную работу. Фонд «Старость в радость» сообщил, что в офис на Лесной улице может и не вернуться: «Мы не стали продлевать аренду: неопределенный срок оплачивать пустующее помещение, в то время как помощь нужна пожилым людям, странно». Консультации, совещания, работа с волонтерами сейчас идут в сети.Возможно те, кто не принимает у себя подопечных или не нуждается в специальных технологиях/площадке для работы, распробуют home office и смогут за счет этого сократить административные затраты.Но сразу вырастет нагрузка на менеджеров: удаленными сотрудниками сложнее управлять. Исполнительный директор D-Group.Social Инга Моисееваоценивает увеличение нагрузки в 25-30%. Пока пришлось отменить мероприятия и выезды — это посильно, но они вернутся с окончанием пандемии.
Event-фандрайзинг
Отменены практически все запланированные на весну мероприятия, выросла доля онлайн-фандрайзинга. Проект благотворительных встреч Meet for Charity анонсирует благотворительные скайп-свидания «Карантиндер» и вебинар о Сальвадоре Дали, вся прибыль от билетов на который пойдет в благотворительный фонд «Хрупкие люди».«Созидание» анонсирует онлайн-продажу вместо традиционной ярмарки «Пироги и пряники». Фонд по борьбе с инсультом «ОРБИ» присоединился к платным вебинарам, близким к теме здоровья.
«Мы присоединились к онлайн-курсу йоги [тренера Ольги Полуэктовой]. Для профилактики инсульта можно в том числе заниматься йогой дома и заодно помогать нашему фонду», — рассказывает АСИ директор по развитию фонда «ОРБИ» Екатерина Милова.
Но онлайн-фандрайзинг не заменит выездные события, ценные обменом эмоциями, новыми знакомствами и налаживанием связей. А кроме того, гипотетическое решение организации насовсем остаться в онлайн-фандрайзинге приведет к новым расходам: неизбежно нужно будет платить за smm.
HR и работа с волонтерами
Ищут выходы НКО, работающие на гражданско-правовых договорах. В Союзе волонтерских организаций и движений, к примеру, 17 координаторов оформлены на ГПХ. Они управляют волонтерами в соцучреждениях. Сейчас доступ в учреждения посторонних закрыт, следовательно, координаторы не работают и не получают плату за свой труд.
«Меня порадовала в очередной раз наша команда: во-первых, они правильно все понимают, во-вторых, мотивированы не деньгами, а самой сутью деятельности. Они эту ситуацию принимают и не ставят вопрос о своем уходе и деньгах. Внутренняя целостность команды — главный ресурс НКО, я в очередной раз в этом убедился», — комментирует АСИ директор СВОД Владимир Хромов, отмечая, что неизвестно на сколько затянувшийся простой его все равно тревожит.
Тревожно и за самих волонтеров: по опыту Хромова, за два месяца бездействия они теряют мотивацию помогать и переключаются на другие задачи.
«Мы совершенно не были готовы к тому, что волонтеры не смогут ходить в учреждения, и теперь придумываем, что с ними делать. Вот начинаем проводить вебинары. Стали снимать позитивные волонтерские ролики для показа в одном из наших пансионатов, чтобы таким образом сохранять коммуникацию между волонтерами и теми, к кому они приходили».
За штатных сотрудников руководители НКО тоже боятся: сборы на административные расходы могут упасть или уже падают.
«Наша жизнь сейчас сильно зависит от того, как мы перераспределим грантовые деньги и что нам разрешат делать. Хотелось бы экономию от отмененных мероприятий направить на зарплаты для сотрудников, чтобы не потерять их. Пока мы не почувствовали уменьшение пожертвований, но я за это волнуюсь», — говорит Екатерина Милова.
Директор оренбургского благотворительного фонда «Сохраняя жизнь» Анна Межова сообщила АСИ, что уже сокращает сотрудников и помощь:
— Мне кажется, что у нас во многом пандемия используется как красивый предлог. Многие предприятия, в том числе гиганты, переводят людей на дистанционную работу, сокращая зарплаты, ссылаясь на карантин. У нас в области закрываются предприятия, люди остаются без работы. Это никак не связано с пандемией, а вот с экономикой связано. Поэтому нам как руководителям НКО нельзя игнорировать тот факт, что в стране начинается экономический кризис. Нас это затронет в первую очередь.
***
Если эпидемия затянется, то можно ожидать всплеска sos-кампаний. Кто-то выиграет, получит много рекуррентных доноров и останется устойчивым, когда закончится пандемия. Кому-то будет тяжело.
Нагрузка на кризисные центры
Центры помощи пострадавшим от домашнего насилия уже готовятся к наплыву: в кризисных семьях карантин приводит к агрессии. К сбежавшим от тиранов женщинам добавляются матери-одиночки и другие, кто живет в арендном жилье и не может работать, пока их дети дома на карантине, а следовательно, рискует оказаться на улице.«У нас ситуация еще [находится] в самом начале, но в Китае уже есть статистика: в условиях скученности и изоляции случаев домашнего насилия становится больше. Вряд ли в нашей стране будет по-другому, — говорит АСИ Алена Ельцова, директор женского кризисного центра «Китеж». — Сейчас пока у людей остались запасы продуктов, у кого-то оплачена вперед квартира, но вот самозанятые — преподавательницы, мастерицы handmade — уже пишут на Facebook, что их услуги больше не нужны. Боюсь, где-то через два месяца ситуация может стать тяжелой».
Сейчас кризисные центры думают над возможностью селить нуждающихся в дружественные хостелы и арендные квартиры, собрав деньги на проживание.
«Не стоит забывать о существовании еще и работных домов и о женщинах, которые приезжают на заработки, а у них отнимают документы и деньги. Возможно, нам в секторе стоит провести какую-то общую онлайн-встречу, задействовать чат Коалиции приютов Московской области и близлежащих областей, посчитать имеющиеся места и собрать средства, возможно закупить продовольствие, чтобы во всеоружии встретить надвигающийся кризис», — добавляет Ельцова.Переходят на особый режим психологи. Известные фонды расширяют работу своих горячих линий психологической помощи, а организации, специализирующиеся на травмах, работают интенсивнее.
«Мы работаем с детьми, пережившими тяжелые психологические травмы и насилие, с детьми с угрожающим поведением. И вот среди них, к сожалению, сейчас очень много обращений. Дети не хотят жить, — рассказывает Анна Межова. — На этой неделе мы пробили нижнюю возрастную границу обращений. К нам обратились с ребенком восьми лет, который не хочет жить.
Люди напуганы, им страшно, их некому успокоить. Родители часто забывают, что дети все чувствуют и видят: видят панику, не понимают, что происходит, видят, что родителям не до них. И чувство одиночества и страха усиливается в разы. Здесь хочется дать совет: говорите со своими детьми, используйте время, которое мы вынуждены проводить в карантине, для того чтобы стать ближе».
Со следующей недели фонд начнет выкладывать свои наработки — психологические игры для снятия агрессии, тревожности — в группе “ВКонтакте” и “Инстаграме”.
Помощь тем, кто помогает не заболеть
Коронавирус — хороший информационный повод для разговора о важности профилактики заболеваний. В обычное время специализирующимся на ней фондам сложнее получать помощь, чем тем, кто «тушит пожар».«О профилактике все думать не торопятся, а такие ситуации показывают, что думать надо в первую очередь именно о ней, — говорит Екатерина Милова. — В зоне огромного риска те, у кого много сопутствующих заболеваний. Мы готовы сейчас давать советы и консультировать родственников людей после инсульта, в том числе по профилактике корорнавируса».
Что изменится навсегда?
«Слово «навсегда» очень сильное, — отзывается на вопрос АСИ председатель правления Национального фонда защиты детей от жестокого обращения Александр Спивак. — Пока заметные изменения – это другой режим работы и явления, похожие на последствия сильного экономического кризиса для бизнеса: отмена мероприятий, срыв графиков проектов, дефицит определенных ресурсов. Теоретически — возможность подумать и заняться тем, до чего руки не доходили. На практике — психологические сложности из-за концентрации на тревожных новостях.Мало какие кризисы в истории были настолько серьезными, что привели к «вечным» изменениям. А еще повысился уровень внимательности к здоровью и близким — вот что хорошо бы, чтоб осталось с нами навсегда, но останется ли?»«Когда эпидемия пройдет, работа НКО в целом вернется на прежние рельсы, но однозначно что-то поменяется. Такое потрясение не может не оставить след. Скорее всего, появятся новые форматы мероприятий, возможно будет активнее онлайн-фандрайзинг, — рассуждает Екатерина Милова. — Хотя мне не хотелось бы, чтобы мы уходили целиком в сеть. У нас и так мало личного общения, а оно важно и для профилактики инсульта, и для снятия стресса, в котором мы все пребываем».
«Эта ситуация в очередной раз показала, что проекты НКО, особенно волонтерские, критично зависят от государственных денег и надо искать им альтернативы, чтобы выживать, когда проект вынужденно приостанавливается. Мы будем пересматривать финансовую модель», — говорит Владимир Хромов.
С другой стороны, по его словам, кризис заставляет придумывать новые решения: «Я думаю, мы продолжим и дальше использовать “волонтерское телевидение” в пансионатах, не знаю, почему раньше не думали об этом. Когда эпидемия закончится, организации совершенно точно не будут жить, как прежде. Они будут переосмысливать, как обеспечить устойчивость своих организаций, но вот каким образом это будет делаться, для меня пока большой вопрос. Первый шок ситуации прошел, и она принята, дальше перестраиваем работу и будем думать о дальнейшей стратегии».Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
