Наталья Юшина — незрячий человек. Она работает медсестрой в Красноярской межрайонной клинической больнице № 20. Женщина делает массаж пациентам в отделении реабилитации после инсультов. Долгое время ей приходилось добираться до работы самостоятельно, дорога занимала больше часа. Последние полгода Наталья ходит на работу с собакой-проводником. Согласовать пребывание собак-поводырей в медицинском учреждении сложно — Юшиной два года пришлось добиваться разрешения. Помогли юристы.
«Мне казалось, зрение пропало еще до удара»
Наталья родилась и выросла в Екатеринбурге. В семь лет, закончив первую четверть первого класса, она с папой и младшей сестренкой отправилась в гости к бабушке в Талицы, город в 200 км от столицы области. Семья стояла на автобусной остановке, когда в нее врезался пьяный автомобилист.
«Мне кажется, что зрение пропало еще до удара — от сильного испуга. Не знаю, возможно ли это, — рассказывает Наталья Юшина. — Помню, что мы стояли все вместе, я присматривала за сестренкой, ей было три годика. В какой-то момент неподалеку завязалась драка. Вдруг один из дерущихся сел за руль и погнал, пытаясь задавить своих обидчиков. Доехал до здания вокзала, развернулся и помчался в нашу сторону. Сестренка была как раз у него на пути. Я бросилась к ней. Добежала, успела накрыть собой, в этот момент он нас догнал. Я понимала, что он летит прямо на нас. Было очень страшно. Какие-то доли секунды — и темнота. Пострадала одна я, сестренка только лицо о снег поцарапала».
Травма была очень тяжелой. Наталья несколько раз оказывалась в реанимации. Сначала в больнице в Талицах, куда ее сразу же привезли, затем в Екатеринбурге, куда пришлось доставлять вертолетом.
Фото: Piron Guillaume / Unsplash
Самый сильный удар пришелся в голову. Зрение пропало сразу. Также было много рваных ран, которые гноились. Одна из них была на ноге, ее даже хотели ампутировать, но все же смогли сохранить.
Доктора пытались восстановить зрение. Уверяли, что атрофия зрительного нерва не может наступить мгновенно. В больнице из-за отека на лице Наталья долго не могла полностью открыть глаза, но уже тогда понимала, что не видит: картинка изменилась.
«Я долго не верила, что никогда больше не буду видеть»
Восстановление шло несколько месяцев. Какое-то время не получалось ходить, только ползать. Но девочка встала на ноги. За лето папа обучил ее писать и читать по системе Брайля. Сам разработал для дочки последовательность изучения букв. И с 1 сентября Наталья вновь пошла в 1 класс — теперь уже спецшколы.
«Потом началась обычная жизнь, хотя и особенного ребенка. Я долго не верила, что все это навсегда, что никогда больше не буду видеть. Надеялась, что вырасту и все изменится. Наверное, это меня и спасло. Когда стало понятно, что это теперь моя жизнь, я уже неплохо адаптировалась», — делится Наталья.
В жизни у девочки было очень много обычных детских активностей: музыкальная школа, рукодельные и юннатские кружки, детская железная дорога, где она была диктором, конная школа. Родители, как могли, старались социализировать дочь. Жалости не было. По крайней мере, она ее не чувствовала и очень благодарна родным. Это помогло ей в жизни. Наталья училась в очно-заочной школе и категорически не хотела идти в интернат. С пятого класса она стала возвращаться домой сама.
Женщина поделилась, что всю жизнь хотела собаку. Как-то она принесла домой дворняжку с улицы. Пес стал любимцем семьи. На роль проводника он, конечно, не подходил, но помог девочке вырасти более самостоятельной. Наталья даже мечтала стать ветеринаром. Но без зрения это невозможно. Поэтому после школы поступила в медицинский колледж на массажиста.
Жизнь и здоровье зависят от собаки
«Сью — моя вторая собака-поводырь, — объясняет Наталья. — Первой была немецкая овчарка Санька. В Екатеринбурге открыли экспериментальную группу, где собаки воспитываются не в школе собак-поводырей, сразу у хозяина. И мы в нее попали. Саня достался мне от другого незрячего девятимесячным щенком.
Мы вместе ходили на дрессировки, всюду были вдвоем. Со школой тогда ничего не получилось. Но мы с Санькой прожили вместе восемь лет до тех пор, пока он не ушел. Для собак-поводырей это солидный возраст, у них большая эмоциональная нагрузка, так как это тяжелая работа».
Потом Наталья долгое время жила без собаки, пока подруга не предложила встать в очередь на получение собаки-проводника. Это оказалось не так просто сделать. Сначала специалисты смотрят, где и в каких условиях будет жить собака, оговаривают все ее потребности: кормление, прививки.
Несмотря на то, что обучение собаки стоит очень дорого, незрячий человек получает ее бесплатно. Однако всю нагрузку по содержанию несет хозяин. Единственная помощь — раз в год государство выделяет 30 тысяч рублей на ветеринарное обслуживание.
Хозяину нужно сдать экзамен, который подтвердит, что он научился взаимодействовать с животным — ведь теперь его жизнь и здоровье зависят от собаки. И наоборот. Они должны стать командой.
Когда Наталья получила Сью, ей было всего полтора года. Им через многое пришлось пройти, и сейчас это уже очень опытная и мудрая собака, настоящий помощник.
Если на ней шлейка — она работает и не может отвлечься ни на птичку, ни на кошку. Максимум, что может себе позволить, потянуться носом, если другая собака идет рядом. Утром Сью обязательно нужно выгулить и только после этого отправляться на работу. Отпустить ее погулять на маршруте можно, но лучше делать это в свободное время, когда она без шлейки. Шлейка для собак-поводырей — сигнал к тому, что они работают. А значит, переключиться и расслабиться не получится.
О недопуске собак-поводырей в медицинские учреждения
В Екатеринбурге Наталья работала массажистом в различных центрах. Там не возникало вопросов по поводу того, что она незрячий человек. Если справишься, пожалуйста, работай. Когда женщина переехала в Красноярск, найти работу оказалось непросто. Пришлось изъездить весь город: около 30 организаций и государственных, и частных. Узнав, что она не видит, ей просто отвечали: «Вы нам не подходите».
Красноярская межрайонная клиническая больница № 20 оказалась тем местом, где не испугались взять на работу человека без зрения. Хотя, как признается Наталья, ей казалось, что для ее нового работодателя это тоже было «как в омут с головой». Подобного опыта у больницы не было. Но вот Сью далеко не сразу разрешили приходить на работу с хозяйкой. Решать вопрос пришлось около двух лет.
Наталья Юшина и Сью. Фото: Светлана Хустик / АСИ
«Вы не представляете, сколько я тратила сил и времени на дорогу до работы, когда ходила одна. В два раза больше, чем сейчас. Приходила абсолютно выпотрошенная. В больнице Сью должна была меня где-то ждать, а специального помещения для этого не было. Я обратилась к соцработнику, чтобы она помогла решить вопрос. Но у нее тоже не было подобного опыта», — вспоминает Наталья.
Вскоре к делу подключились юристы. В итоге оказалось, что особых сложностей нет, нужно просто желание помочь в организации процесса. Юридическая служба больницы подняла законодательные документы, все, что необходимо, проработали — и вопрос решился.
Маршруты Сью
Сью выделили небольшую комнатку в подвальном помещении больницы. У нее там матрас, водичка и несколько игрушек. Там же Наталья переодевается в рабочую одежду, чтобы с собакой оставался запах хозяйки и ей было спокойнее. Первые два дня Сью немного подвывала, видимо, было страшно оставаться одной. Но потом, когда поняла, что из любого места ее заберут домой, стала сидеть тихо и спокойно.
«То, что она выла первые дни, виновата я. Не нужно было приводить сразу на целый день. Надо было приучать постепенно, как малышей к детскому саду — сначала на часик, потом подольше», — улыбается Наталья.
Сью. Фото: Светлана Хустик / АСИ
Сью и хозяйка приходят на работу к 08.00 и уходят в 15.00. Во время перерывов, когда пациенты завтракают и обедают, Наталья приходит к собаке, чтобы пообщаться и поиграть. Сью сидит под замком, чтобы никто не мог ей помешать или чем попало накормить.
Тому, что теперь Наталья может приходить на работу с собакой, радовались все, в том числе ее коллеги и пациенты больницы. У Натальи муж и трое детей, по мере возможности они помогают. Но женщине, как и любому незрячему человеку, хотелось быть максимально самостоятельной.
Сью знает около 50 маршрутов в Екатеринбурге и Красноярске. Каждый имеет свое название. Те, которыми они пользуются редко, собака может подзабыть, но достаточно ей просто подсказать. Новые запоминает очень быстро. Для этого нужно пройтись по маршруту пару раз с хозяйкой и кем-то зрячим — этого достаточно.
Каждое буднее утро Натальи и ее помощницы начинается со слов: «20, больница, вперед». И Сью знает, что делать.
