Владимир Познер: любая журналистика — социальная. Если она не социальная, то это не журналистика, это что-то другое.
Журналистика в своей сути всегда касается общества, она всегда социальная.
Понятие «журналистика» существует с Древнего Рима, где она была двух видов: таблички на столбах с новостями о работе сената и таблички с новостями о городе. Есть определенная правда, когда говорят, что это вторая древнейшая профессия. В России журналистики не было до Петра – он привез это явление с Запада.
Цензура существовала до падения СССР. Цензуру в СССР осуществляла организация, которая называлась Главлит. При каждом издании был цензор, который решал, что можно, а что нельзя.
Когда сегодня говорят, что у нас есть цензура – это значит, что люди не понимают, что такое цензура. Когда начальник запрещает что-то написать или издания чего-то боятся, то это не цензура.
Что такое журналистика? Это сообщение информации. Какой? Точной, полной, сбалансированной, объективной и своевременной. Журналист не может быть на сто процентов объективным, но каждый из нас может стремиться к этому.
Наше дело – сообщить информацию и постараться сообщить ее как можно более полно, чтобы наша аудитория узнала разные точки зрения. Мы должны говорить правду беспристрастно.
Россия не хуже всех, это не так. Есть страны гораздо хуже. Например, в Китае журналистики не существует. Но у нас очень мало журналистики и очень много пропаганды.
Пропаганда – это попытка убедить своего читателя в определенных вещах, что правильно, а что неправильно. Человек, который занимается пропагандой, не журналист, а пропагандист.
Многие увлекаются неофициальной журналистикой, в противовес федеральным каналам. Но мы везде имеем дело с пропагандой, это не журналистика. Нас пытаются в чем-то убедить. И мы все в той или иной степени жертвы средств массовой информации. Потому что мы полагаем, что мы независимы, что мы все понимаем, но убеждения, которые у нас есть, мы не сами придумали. Мы увидели это где-то, прочитали. Нас таким образом формируют. Самый яркий пример – отношение к Украине, США или Великобритании. Мы знаем только то, что нам сказали.
Соцсети не имеют никакого отношения к журналистике. Потому что журналистика в обязательном порядке должна быть точной.
Журналисты должны проверять, что они пишут, это их долг. Но сегодня журналистика стала в значительной мере пропагандистской. Есть негласная цензура. Первый канал покупает мою программу, но он может сказать, что он не хочет какого-нибудь гостя, и я их понимаю. Это их право, потому что они покупают. Но как СМИ они не могут перекрывать доступ заметному ньюсмейкеру. Но я не могу ничего с этим сделать. Есть компромиссы, на которые приходится идти. Но нужно взвешивать, не изменяешь ли ты себе. Это цензура? Да.
Нельзя требовать от человека идти на жертвы и отказываться от работы.
Прежде чем идти в журналистику, нужно подумать, нужно ли вам это. Это профессия, которая предъявляет очень непростые требования морального плана. Нужно быть готовым, что от вас будут требовать неприемлемые вещи. Потому что основные СМИ принадлежат власти. Раз власть платит, то она и заказывает музыку. Для журналиста почти невозможно существовать.
Журналист – цепной пес демократии. Он ничего не может решить, он может только лаять. Говорить, что где-то непорядок. Поэтому их не могут любить. Но ни одна демократия не может существовать без журналистики. Должен быть независимый институт, который всегда обращает внимание на проблемы. Об успехах власть может сообщить и сама.
Журналист – это патриот? Например, когда Лермонтов писал про «немытую Россию», он проявлял патриотизм, говоря о том, что невозможно терпеть. Важно показывать, что плохо в стране. Настоящий патриот хочет, чтобы было хорошо.
Врач на поле боя спасает всех, он дал клятву. У журналиста есть неофициальная клятва – сообщать правду.
Что происходит с журналистикой в мире? США – первая страна современной демократии. В их конституции указано, что все люди рождены равными, что у всех есть неотъемлемые права, среди которых право на добывание счастья. Эта формулировка – основа американской демократии. Томас Джефферсон считал, что СМИ – необходимый компонент демократии. Исторически в США все СМИ – частные. В какой-то момент СМИ стали скупать крупные корпорации. Они рассматривают СМИ как статью дохода и как инструмент. Это похоже на то, что происходит у нас. Корпоративная цензура не отличается от государственной цензуры.
Самое главное – информация должна быть интересной. Иначе никто ее не будет смотреть, слушать и читать. Для этого требуется мастерство.
То, что мы сегодня читаем, смотрим, что здесь первично? СМИ порождают спрос своим предложением, или наоборот? Это важный вопрос. Надо ли показывать видео из колледжа в Керчи? Может быть, и не надо, но в таком случае это обрастает слухами и байками. 11 сентября показывали башни-близнецы, но не показывали людей, которые выбрасывались из окон. Это не обязательно видеть. Какова цель показа — информация или рейтинг? Это важно понимать, это большая ответственность. Это касается не только социальной журналистики, а журналистики вообще.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.
