Письмо адресовано президенту РФ, правительству, министерствам здравоохранения, промышленности и торговли и другим ведомствам с просьбой принять экстренные меры и восполнить дефицит онкологических препаратов. Его подписали крупные некоммерческие организации страны, в том числе фонд Хабенского, фонды «Подари жизнь», «АдВита» и другие.
В последние недели в фондах вал обращений от родителей, чьи дети не могут начать или продолжить терапию из-за отсутствия лекарств. По результатам опроса, проведенного ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр гематологии», в России критически не хватает 26 незаменимых противоопухолевых препаратов. И это не дорогостоящие инновационные средства, а недорогие лекарства, которые уже десятки лет составляют основу лечения онкобольных, отмечает главный внештатный специалист Минздрава России, детский онколог-гематолог Александр Румянцев.
В 2020 году в России резко сократилось и собственное производство. По данным аналитической компании RNC Pharma, производство этопозида за первые 8 месяцев 2020 года в 20 раз меньше, чем за 2019 год (падение с 278 тысяч упаковок до 13,7), винкристина – в 4 с лишним раза, метотрексата — в 2 раза.
23 октября частично решился вопрос с одним из препаратов — «Винкристином». Минздрав изменил регистрационное удостоверение препарата и теперь его производитель «Верофарм» сможет возобновить производство и начать розлив препарата в объеме 27 000 упаковок. Но сейчас и этого препарата по-прежнему не хватает.
«За «Винкристин» идет битва весь год, и все это время «Верофарм» говорил, что не собирается возобновлять производство до 2022 года. Но то, что они собираются произвести сейчас, — треть от реальной потребности. Других производителей уже нет. «Тева» готова поставлять, но им, похоже, невыгодны наши условия», — комментирует АСИ член правления фонда «АдВита» Елена Грачева.
По словам Елены, причин исчезновения препаратов несколько: правила формирования цен на лекарства, закон «третьего лишнего», закон 44-ФЗ, в котором главное — цена, а не качество. В последнее время к этому списку добавились проблемы с системой маркировки, когда из-за ее бесконечных сбоев аптеки не могут получить лекарства.
«Проблема создана «усилиями» нескольких ведомств, прежде всего Минпромторга, Федеральной антимонопольной службы, Минздрава, Минэкономразвития», — утверждает Грачева. — Когда ввели систему расчета минимальной стоимости контракта, фармпроизводители сразу сказали, что дешевые лекарства производить больше не выгодно.
Отсутствие желающих продать государственным больницам лекарства начало ощущаться с середины 2019 года, а к середине 2020-го это превратилось в настоящую катастрофу. Демаршей полно с обеих сторон.
«Верофарм», который производил львиную долю дженериков для лечения онкологических больных, за последний месяц отозвал около ста партий своих лекарств — будто бы в них внезапно во всех обнаружились «посторонние примеси». Импортные производители ушли с рынка еще раньше, когда их перестали пускать в госзакупки».
Грачева считает, что у вышеупомянутых ведомств нет задачи лечить людей, их цель — поднять отечественную фармпромышленность, уничтожив конкурентов. Они принимают решение, какие лекарства будут, когда они будут и по каким ценам. Медицинский результат они не учитывают.
«Нехватка лекарств — прямое следствие того, что все решения по лечению детей принимает экономический блок. У Минздрава при этом очень слабое влияние.
И если вы думаете, что вас лечит врач, то нет. Вас лечит ФАС и Минпромторг».
Члены организаций, подписавшие обращение, подчеркивают, что сложившаяся ситуация с обеспечением лекарствами – это прямая угроза жизни и здоровью миллионов российских онкологических больных, в том числе десятков тысяч детей.
«Нельзя поднимать фармпромышленность за счет жизни людей. Эту ситуацию можно изменить, но только если ослабить экономическое лобби и на первый план вывести здоровье», — заключает Елена Грачева.