28 января юристы Комитета против пыток подали в Следственный комитет 6 заявлений от участников несанционированной акции протеста, которая прошла в Москве и других городах России 23 января.
В заявлениях указывается на незаконное насилие со стороны полицейских и росгвардейцев. По данным Комитета против пыток, заявления в СК регистрируют как обращения граждан, по которым расследование не требуется.
«Сейчас мы видим, как тщательно и скрупулезно Следственный комитет отрабатывает информацию о насилии в отношении полицейских и представителей Росгвардии, – рассказал и.о. руководителя московского отделения Комитета против пыток Олег Хабибрахманов. —
Но вот данные о насилии в отношении обычных граждан не вызывают у них никакого интереса. Это напоминает процессуальную историю заявлений пострадавших на летних протестах 2019 года. Тогда Следственный комитет также самоустранился от проведения проверок, переслав все заявления в другие ведомства: в Главное управление МВД России по Москве и в управление собственной безопасности Росгвардии по Москве. То есть именно в те органы, сотрудников которых заявители и обвиняли в совершении преступлений».
Шесть случаев насилия
В Комитет против пыток обратились шесть участников акции на Пушкинской площади.
Виктор Липатов заявил, что во время протестной акции сотрудник правоохранительных органов несколько раз ударил его резиновой дубинкой.
«Я поскользнулся, когда увидел, что по моей голове наносится удар полицейской дубинкой. Меня ударили по голове в область лба, я от неожиданности прокусил язык и губы, из носа пошла кровь. Я что-то сказал вслух и стал падать на правый бок от потери сознания. Перед падением я успел машинально подставить вправо вперед свою правую руку, чтобы удержаться. По этой правой руке был нанесен второй удар полицейской дубинкой», — рассказал Липатов.
Скорая помощь доставила Липатова в НИИ СП им. Н.В. Склифосовского. Ему диагностировали: «Ушибленная рана головы. Закрытый перелом правой локтевой кости в нижней трети без смещения отломков».
По словам Марии Исаевой, ОМОН хаотично бил протестующих дубинками.
«Внезапно мне был нанесен удар по правой части головы. Сотрудники ОМОН, встав цепочкой вплотную к цепи протестующих, наносили удары резиновыми дубинками. Я старалась спрятать голову и наклоняла ее вниз, но мне так же было нанесено несколько ударов (два или три) в правую и левую часть головы сверху. Лица сотрудника ОМОН, наносившего удары, я не видела, так как оно было скрыто маской и шлемом. Я чувствовала резкую боль в местах удара в голову, после последнего удара я почувствовала очень большое жжение. Сотрудники ОМОН наносили удары дубинками наотмашь», — рассказала она.
Исаеву отвезли в ГКБ им. С.П. Боткина: «ушибленная рана правой теменной области. Ушиб правого лучезапястного сустава».
Василий Суров сообщил о насилии во время задержания: «Около автозака сотрудники полиции меня заставили встать «врастяжку», то есть лицом к автомобилю, ладони поднятых рук прижаты к автомобилю, ноги максимально широко раздвинуты. При этом мне нанесли два достаточно сильных удара по внутренним сторонам ног в район щиколоток, заставляя раздвинуть ноги. Было унизительно, что со мной таким образом обращаются, ведь я не давал для этого поводов. После этого я услышал сзади фразу «Снимай рюкзак», но замешкался на пару секунд. Неожиданно кто-то из сотрудников сзади резко с усилием надавил мне на затылок, и я ударился левой стороной лица о кузов автомобиля, испытал резкую физическую боль в районе левой брови и одновременно понял, что сломана левая дужка очков».
Врачи скорой помощи отвезли Сурова в ГКБ № 1 им. Н.И. Пирогова: «открытая рана века и окологлазничной области. Ссадина брови, гематома век левого глаза».
Во время задержания пострадал и Игорь Ранделиа: «Меня выдернули за куртку (ее в итоге порвали) трое сотрудников полиции, ударили сзади, судя по всему, палкой резиновой, я упал лицом вниз и на несколько секунд потерял сознание. Меня продолжили бить руками и ногами по лицу, чтобы я пришел в себя, мне нанесли примерно пять ударов. Лица сотрудников полиции, которые меня били, были скрыты масками-балаклавами.
Случившееся со мной вызвало у меня сильное чувство обиды, поскольку я не мог понять, почему от полиции исходило столько жестокости. Меня волочили по земле, потом я пришел в себя и начал идти сам, при этом меня держали за руки. Меня подвели к полицейскому автобусу и затолкали в него».
Его госпитализировали в НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского: «ушибы мягких тканей головы».
Уже после задержания пострадал Станислав Миляков.
«Двое сотрудников в темной форме без знаков различия схватили меня за плечи и руки, при этом нанеся один скользящий удар в лицо, и вытянули к себе. При этом мне была травмирована мочка левого уха, в котором у меня находится «тоннель», который вылетел «с мясом». Подошли еще один или двое сотрудников и взяли меня за ноги. Они все несли меня к автобусам, при этом, сотрудники полиции, находившиеся спереди и державшие меня за руки, наносили мне удары. Это были удары коленом и резиновой дубинкой по корпусу. Точное количество ударов не помню, — рассказал Миляков. —
Меня принесли к автобусам и отпустили, я упал на асфальт, покрытый месивом из снега. Сотрудники начали наносить мне удары ногами по правой ноге в область голени, кричали: «Руки на борт». Я говорил: «Зачем? я же ничего не делал». Точное количество ударов не помню, но более двух и меньше десяти. Это продолжалось не более пяти минут. Внезапно нанесение ударов прекратилось, меня подняли с асфальта и передали сотруднику полиции, который находился внутри автобуса».
В травмпункте у Милякова выявили «ушиб правой голени, растяжение связок правой ноги, травма сустава. Ушиб мочки ушной раковины».
Илья Коломенский пострадал во время жесткого задержания:
«Меня схватили за капюшон куртки вниз так, что мне закрыли обзор. Далее я почувствовал удары по телу. Затем я услышал треск куртки и понял, что надо ее как-то снимать, чтобы выбраться. Я оказался на земле и пролежал секунд 40, не более минуты, я попытался встать. Что было в этот момент, я не помню. Может быть, по мне прошлись. В этот момент я почувствовал смятение из-за того, что я находился в беспомощном состоянии перед представителями власти».
В травмпункте у Коломенского зафиксировали «кровоподтек правого плеча. Ссадина кожи спины».
Все эти случаи передали в Следственный комитет вместе с имеющимися медицинскими документами, фотографиями и объяснениями свидетелей и пострадавших.
