Измайловский районный суд ограничил Анну Баканову в родительских правах в июне 2020 года. Ее сына поместили в центр содействия семейному воспитанию «Радуга», потому что в квартире были «ненадлежащие условия».
Анна Баканова устроилась на новую работу, сняла квартиру и занялась своим собственным жильем. Администрация Восточного Измайлова согласилась оплатить ремонт, пока он идет, Анна будет жить с сыном в арендованной квартире неподалеку.
«Органы опеки, представители центра «Радуга» и прокурор были на стороне Анны и не возражали против того, чтобы ребенок вернулся в семью. Решение вступит в силу через 35 дней — и тогда ребенка можно будет забрать домой», — рассказала порталу «Такие дела» Нина Романович, адвокат Бакановой.
У Анны диагноз «легкая умственная отсталость» и «эпилепсия». В двухкомнатной квартире вместе с ней и ее сыном живут мать, брат, тетка и ее муж. Они помогают ухаживать за ребенком. По решению суда незарегистрированные в квартире мать и брат Бакановой должны выехать.
Переезд в центр содействия семейному воспитанию вызвал у ребенка большой стресс. После возвращения в семью с ним будут заниматься психологи, сообщила Нина Романович.
Сейчас семья Бакановой ищет деньги на покупку новой мебели в квартиру после проведения ремонта.
Начало истории
Анна Баканова считает, что органы опеки заинтересовались их семьей еще в 2019 году по жалобе соседки. Опека составила административный протокол о ненадлежащем исполнении обязанностей по содержанию, воспитанию, обучению, защите прав и интересов несовершеннолетнего.
«Мальчик спал в куче хлама и мусора, в квартире было огромное количество насекомых, отсутствовали места для занятий, сна и отдыха, ребенок также вовремя не посещал поликлинику и не получал необходимую медицинскую помощь», – сообщили в Департаменте труда и социальной защиты населения г. Москвы.
Баканова говорит, что сотрудники сами вытряхивали вещи из шкафов, устраивали беспорядок и фотографировали его, и что у ее сына была своя кровать.
Ребенка забрали в марте 2021 года.
«Я считаю, что опека не должна была забирать ребенка. Они должны были предложить Анне обратиться в какие-то фонды, помочь ей. А они считают, что ребенку лучше жить в приюте», — заключает Нина Романович.
