Просто жизнь так устроена, что никогда времени нет, а когда оно есть – хочется отдохнуть. Наш стремительный мир заставляет постоянно рассчитывать силы, и на добро их просто не хватает.
Но в том, что это просто лень, люди признаваться не любят – гораздо почетнее найти для своего «ничегонеделания» какую-то рациональную, здоровую причину. И такой причиной обычно называют страх – те или иные опасения.
«Я боюсь, что всё украдут». «Мне тяжело смотреть на страдания». «Я потом не буду спать». «А если дети в детдоме ко мне привяжутся, а я же хочу жить своей жизнью». «Я опасаюсь мошенников». И так далее.
Вот о том, почему такого рода страхи несостоятельны, мы и поговорим.
Герои и жулики
Начнем с наиболее понятного и логичного страха – страха быть обманутым. В России существует крайне устойчивая мифология благотворительности, которая выражается в ряде формул: «Фонды отмывают деньги», «Фонды прокручивают деньги», «Фонды воруют» и т.д. Как именно и какие конкретно фонды так делают – мало кто знает, однако эти заклинания повторяют многие и часто. При этом по не очень понятным причинам помощи, которую люди оказывают друг другу в частном порядке, без привлечения организаций, эта мифология касается значительно меньше. Частные сборщики – герои, а фонды состоят из жуликов – такова картинка, которую носит в своей голове средний российский обыватель.
В то время как дело обстоит скорее наоборот. Частный сборщик пожертвований в большинстве случаев работает совершенно аналогично уличному нищему, с поправкой на технологический уровень – то есть без документов, без договоров и соответственно без юридически оформленных обязательств. Почти никто из частных сборщиков — собирает ли он наличность, яндекс-деньги или просит пополнить с благотворительными целями свою частную карточку Сбербанка — не заключает договор с жертвователями и не дает расписок. Переданные в такой ситуации деньги – это просто подарок, какие бы слова при этом не говорились. Он может спокойно взять их и пойти пропить – и ровным счетом ничего ему нельзя будет предъявить, кроме моральных претензий, ибо никаких доказательств умысла на совершение преступления, самого факта получения денег, а также их нецелевого использования не будет, поскольку цель нигде не была обозначена юридически приемлемым способом.
Фонд связан тысячами правил, законов, бумаг. Первая из них – устав, специальный документ, регистрируемый в Министерстве юстиции РФ. В уставе подробно описано, на что можно тратить деньги, а на что нельзя. И ни у одного фонда в списке целей и форм деятельности не значится «извлечение прибыли учредителями фонда». Нарушение устава влечет неизбежные репрессии со стороны государства, включая крупные штрафы и закрытие фонда, а в случае, если деньги будут реально обращены в доход учредителей, то и тюремные сроки.
Уставы большинства фондов доступны у них на сайтах. Можно посмотреть, что вообще может произойти с вашими деньгами.
Также многие слышали, что фонды, вроде бы, имеют право использовать для обеспечения собственных нужд какую-то часть пожертвованных денег. Это действительно так, однако есть ряд нюансов. Во-первых, доля, которую фонд может потратить на зарплату, аренду офиса и рекламу, составляет всего 20% от пожертвованных средств. Во-вторых, эта доля рассчитывается не от всех вообще пожертвований, а только от тех, которые не пожертвованы на конкретную программу. Грубо говоря, если фонду переданы 100 рублей «просто на деятельность фонда» — фонд может потратить 20 рублей на себя, а остальное – на то, что прописано в уставе. Но если фонду переданы 100 рублей с формулировкой «Пожертвование фонду на программу помощи больным педикулезом», то если у фонда есть такая программа, он может тратить эти деньги ТОЛЬКО на нее.
Все поступления фиксируются банковской системой, и любые траты должны иметь целенаправленный характер и соотноситься с уставом и программами. Если этого нет – то фонд опять же попадает на штрафы и возможное прекращение деятельности, а директор рискует получить срок. В отличие от частного сборщика.
Поэтому, для того чтобы справиться со страхом, что деньги украдут или используют «не туда» — просто внимательно изучайте программы фондов и четко указывайте назначение платежа. А также не стесняйтесь требовать отчет.
Что же касается страхов за свою психическую целостность, за душевный покой, то тут я просто расскажу несколько историй о тех, кто однажды не побоялся.
Костя
Мой хороший друг Костя – авантюрист и коммерсант, как нынче говорят «электровеник», который никогда не спит и постоянно в движении. Грек, родившийся в Магадане, живущий в Краснодаре, «сын улицы», объездивший полстраны, и торговавший всем, что может продаваться. Он купил себе квартиру в 19 лет — и полгода жил бездомным на Площади трех вокзалов в Москве, а когда надоело – уехал в Грецию, откуда его быстро выгнали за неумение жить по спокойным европейским принципам. Ему случалось возить большие деньги инкассатором без охраны, его резали ножом, ему тыкали в лицо пистолетом. На автомобиле не быстро ездит, а низко летает. Костя носит в себе несколько диагнозов, с которыми люди порою предпочитают не выходить из дому слишком часто. Где-то раз в три года у него случается пневмоторекс, а примерно раз в год из-за Кости случается чей-нибудь развод.
И вот этот самый Костя, тогда работавший на хорошей позиции в южном управлении одной большой сотовой компании, решил немного помочь после наводнения в Крымске. Он приехал в станицу Нижнебаканская в пять утра. Вокруг лежал туман, виднелась грязь и не было никого. Костя вышел из машины, достал бутылку воды, чтобы попить, и внезапно оказался в середине зомби-апокалипсиса. Отовсюду стали вылезать какие-то страшные люди и, вытянув руки вперед, пошли к Косте. Потому что воды в станице Нижнебаканская не было третий день. Это было 9 июня 2012 года.
Так началась волонтерская работа лагеря «Дром». В конце концов, костина бригада ушла из Крымска последней – они сушили дома от влаги и лечили стены от плесени до середины ноября.
И вот этот энергичный человек не хочет больше как раньше: купил в Ейске осетрину, поменял в Арамавире на металлолом, перехватился, доплатил, сменял на древесину, перевез в Абхазию, там продал, купил автомобиль, вернулся в Краснодар, продал автомобиль, купил вагон древесного угля, продал его в Сочи и ушел на неделю в загул, пришел в себя, спросил – а что это было и зачем…
Выяснилось, что если после твоей работы не остается иных следов, кроме цифр на банковском счете и похмелья, то жизнь, даже очень интенсивная – пуста. Она утекает куда-то по принципу «есть что вспомнить, да детям нечего рассказать».
Зато когда Костя волонтерил в Баканской, у его работы был понятный, видимый и полезный результат. Например, воды в Баканской не было потому, что все колодцы залило ядовитым илом-мулякой. Но просто высосать его помпой невозможно, потому что кроме ила в колодцах плавает много разного мусора. И вот волонтеры приходят к колодцу, обвязывают Костю веревкой (он самый худой) и бросают в колодец. Четыре минуты Костя по шею в вонючей жиже (вы помните, что там муляка и мусор?) связывает веревкой плавающее в колодце дерьмо. Затем ребята с дружным матом Костю вынимают (на улице, слава Богу, плюс 33), Костя пять минут пляшет лезгинку, чтобы согреться, и снова ныряет в колодец. И так пока не вынут весь мусор и можно включать помпу.
Зато через сутки из колодца можно снова брать воду. И оказывается, что это стоило того, чтобы мокнуть, мерзнуть, тратить время и силы. И потому после Крымска он поехал волонтером на Дальний Восток, а сейчас занимается просушкой домов на Алтае, где также случилось наводнение.
Митя
Или другой человек, многим известный – Митя Алешковский. Когда случился тот же Крымск, он собирал гуманитарную помощь в Москве, на смотровой площадке МГУ. И оказалось, что люди даже прямо противоположных убеждений все же могут объединиться. Что неонацист-язычник может работать рука об руку с либеральной журналисткой в деле укладки гуманитарных памперсов в фуру, а тройка танцоров мужского голубого стриптиза отлично пакует коробки вместе с семинаристами. Момент истины наступил, когда на смотровую площадку внезапно въехали автозаки, и собравшиеся приготовились к задержаниям – но из автозаков вышли омоновцы не при исполнении и вынесли памперсы и детское питание.
После этой истории Митя уволился с работы и с тех пор руководит благотворительным проектом «Нужна помощь.ру», перебиваясь практически случайными заработками. Но обратно в фотографы он не хочет.
Петр
И еще один человек по имени Петр. По основному призванию он поэт. Хотя внешне больше похож на пирата – борода, пузо, татуировки. О его прежнем внутреннем мире неплохо говорит тот факт, что одним из первых его ников в социальной сети было «Депрессивный наркоман». Его жизнь изменилась в тот момент, когда он поехал «посмотреть чо как» в добровольную пожарную дружину — 2010 год, Москва затянута дымом. Приехал – и остался.
Добровольчество дало ему новый смысл жизни, новую радость и даже новую жену. А после – двух приемных детей – мальчика и девочку. И теперь Петр похож уже не столько на пирата, сколько на Деда Мороза.
Самые красивые женщины и самые интересные мужчины
Добро и зло различаются не только результатом. Добро и зло различаются степенью открытости миру. Зло совершается в основном из равнодушия, из нежелания вмешиваться и участвовать. Но закрываясь от людей, не позволяя им дотянуться до тебя, сберегая себя от возможной боли – мы лишаем себя и возможной радости. Если надеть изотермический скафандр, то точно не замерзнешь – но точно также не почувствуешь тепло очага. Зло обречено на одиночество – и именно в добрых делах заключен единственный известный мне выход.
Поэтому не надо бояться. Надо идти и делать, брать и участвовать. Все встреченные мною волонтеры и благотворители с какого-то момента начинают повторять как мантру: «Это не им (подопечным) нужно. Это МНЕ нужно, это я хочу видеть, что не зря проживаю день за днем».
Да и вообще. Самые красивые женщины и самые интересные мужчины давно уже заняты в благотворительной сфере. Уж тут я точно знаю, о чем говорю.
Фото: facebook.com/dromhelp; facebook.com/mitya.aleshkovskiy
