Четыре года назад центр современной культуры (ЦСК) «Смена» ютился в небольшой части здания, где был лекторий и книжный магазин. Сейчас он арендует здание в три этажа, где, кроме книжного, есть магазин виниловых пластинок, выставочные залы, кофейня и шоурум мебели. В центре происходит несколько событий в неделю, проводятся выставки и курсы для людей всех возрастов. «Смена» сотрудничает с государственными структурами Республики Татарстан (РТ) и многими федеральными проектами.
Один из основателей центра Роберт Хасанов рассказал Агентству социальной информации, как «Смена» существует экономически и как закрываются финансовые «минусы».
Как пришло решение создать «Смену»? И как вы решились взяться за дело?
Начиналось все с абсолютно инфантильной юношеской мечты. В первый раз я попал в Москву, будучи школьником. Ездил туда периодически работать в сфере интерьерного декорирования и еще работал как подмастерье — мы занимались реставрацией икон, созданием иконостасов. Как раз в то время в столице открылся «Винзавод», а еще я побывал в магазине «Фаланстер». Увидел книги, которые не попадались мне в других книжных, а тем более в Казани. Возникло непомерное желание, чтобы и у нас такое появилось.
Позже, когда я уже занимался «Сменой», ко мне обратился Кирилл Маевский с желанием открыть книжный магазин — на тот момент он искал помещение. И я предложил ему делать магазин в «Смене». С консультациями нам, кстати, помогал основатель того самого книжного магазина «Фаланстер» Борис Куприянов. Совпадений и взаимосвязей можно вспомнить очень много, но это все мистика, а если говорить о реальности, на тот момент в Казани был вакуум в плане современного искусства и культуры в целом. Были, конечно, отдельные события, но ничего постоянного — никакого процесса.
Еще, определенно, наложилась усталость от работы в строительной сфере и интерьерном дизайне. Ну и, конечно же, было понимание, что это незанятая коммерческая ниша и что, помимо некоммерческих целей, это может быть площадка для продажи интеллектуального продукта. Который, правда, либо ничего не стоит, либо его очень сложно продать…
То есть «Смена» основывалась в режиме стартапа?
В экстремальном режиме, я бы сказал. На начальном этапе у нас был инвестор — Ринат Марданов, но в итоге он стал меценатом. Он финансово помог запустить проект, частично мы вложили и собственные средства. Также Ринат познакомил меня с собственником здания — Яковом Маргулисом. С его помощью мы провели реконструкцию здания. Собственник полностью профинансировал как сам проект реконструкции, так и все строительные работы, я же выступил здесь как куратор-дизайнер.
Для меня было очень важно непосредственно пространство, где расположится центр. О современной архитектуре и речи не было, поэтому единственный путь был — джентрификация: найти здание с историей и вселить в него новую жизнь. В нем изначально хотели сделать офисное пространство, со стенами из гипсокартона и потолком армстронг, но я убедил собственника, что можно немного по-другому все это сейчас устраивать. И думаю, что он доволен результатом — из автомойки здание превратилось во вполне инфраструктурную институцию. Возможно, что для него это тоже было открытием, что все может заиграть по-новому.
Прежде всего, хотелось оставить первозданный вид здания: деревянные перекрытия из сибирской лиственницы, конструкции, доски еще родные — с начала XX века. Оказалось, все это довольно непросто сохранить. Пожарные, например, были категорически против, были даже общественные слушания. На данный момент реконструкция завершена, но процесс освоения еще идет. Есть часть помещений на первом этаже, проектом которых мы сейчас занимаемся, а также у нас есть немаленький двор, который скоро заживет полной жизнью — в летний сезон.
Какие технологии команда освоила за все это время?
Прежде всего, команда «Смены» — это единомышленники. Команда фактически не менялась за четыре года, и проект рос за счет приобретения опыта. Главное, что мы освоили за это время – продакшн мероприятий и все, что связано с деятельностью институции в сфере современного искусства.
Но ведь это единичные проекты, а справляетесь ли стабильно с оплатой аренды?
На первом этаже сейчас несколько арендаторов: книжный — часть «Смены», есть еще кофейня «Диван», магазин виниловых пластинок «Сияние». Мы их пригласили, чтобы создать некую концепцию, расшириться и в то же время разделить плату за аренду. А верхние этажи обходятся ниже рыночной стоимости. Тем не менее, учитывая специфику нашей деятельности, даже льготную аренду вытягивать тяжело.
На начальном этапе вы обращались к государству за помощью, но не получили ее. Почему?
Ну, обращаться тоже нужно уметь. На тот момент ни у меня, ни у кого-либо из команды не было опыта работы в некоммерческой сфере. Нельзя сказать, что «мы просили, а нам не дали». Потому что сейчас мы делаем, например, Летний книжный фестиваль при поддержке Министерства культуры РТ, а также серию резиденций. У нас много партнерских программ в России с университетами: часто они привозят своих лекторов. В Казани очень много сотрудничаем с Фондом поддержки современного искусства «Живой город». Недавно, чтобы немного оптимизировать деятельность, мы зарегистрировали собственное АНО «Центр современной культуры «Смена»», чтобы больше работать с грантами и пытаться выходить на господдержку.
С точки зрения финансов, организовывать мероприятия — дело довольно рискованное. Зачастую бюджет меняется уже в день события, и много рисков. Например, мы делали фестиваль Unsound с множеством интересных электронных музыкантов, приезжал директор Гёте-института в России. И на фестивале возникла проблема — аппаратура на основной сцене в помещении по какой-то причине не заработала, и артистам пришлось выступать на улице. Работа шла год, было много нюансов: от букинга иностранных артистов (у них агентства, и со всеми нужно договориться, заплатить им после) до работы с партнерами — и в «минус» более полумиллиона.
Удалось его вернуть?
Я сейчас как отдельным проектом занимаюсь созданием краеведческих музеев в Болгарах — какие-то деньги получилось заработать там. «Минусы» появляются периодически, закрываю деньгами из проектов, в которых работаю параллельно «Смене». До «Смены» я много лет работал в сфере дизайна и декорирования, и это мне очень помогло — в освоении площадки, организации выставок, довольно сложной хозяйственной деятельности. Многое делал своими руками. Коллектив тоже где-то параллельно работает, все больше вне «Смены». Пока центр не выходит в ноль, а о постоянных зарплатах сотрудникам речи еще, к сожалению, нет.
Как после «минусов» продолжается работа с теми же партнерами?
Отчасти риски понимают все. Конечно, нам повезло, что наш основной партнер был Гёте-институт, а у нас с ними очень хорошие отношения, и мы будем дальше работать. С другими партнерами все сложнее. «Минус» даже потихоньку увеличивается, пока мы общаемся с ними по части финансов. И единственная защита от рисков — все отлаживать, чтобы все работало четко.
Конечно, все сложнее и сложнее. Формально весь коллектив «Смены» работает в книжном магазине, получает там символические зарплаты. Баланс сохранять получается, четыре года — это довольно долго. Но усталость накапливается. Нужны какие-то новации.
Но риска того, что все это рухнет, закроется, нет?
Пока вроде бы нет таких предпосылок — тяжело, конечно, но мы держимся. К тому же появляются и новые партнеры. Музей «Гараж» в Москве — готовим с ними проект на следующий год. Также в планах открыть шоурумы с одеждой, появится бар. Проектом бара я занимаюсь сам лично — он должен начать работать к лету.
Чему вам пришлось научиться за эти четыре года?
Обучение — это постоянный процесс с самого начала существования «Смены». Работа со стройкой была и раньше, а вот менеджмент был для меня абсолютно новым занятием. Помимо «Смены» есть работа с музеями. Раньше мы ограничивались дизайн-проектами, а сейчас нас пригласили полностью делать экспозицию музея, без серьезного опыта это оказалось довольно непросто. Бар — тоже новая для меня сфера, но, тем не менее, я очень хочу сделать его сам, иначе может разрушиться концепция. Люди зачастую думают исключительно факторами прибыли, а хочется создать заведение, которое будет отражать суть всего проекта.
Кстати, об аудитории. Раньше вы приглашали знакомых спикеров и не платили им гонорары. Но теперь спикеров в разы больше. Чем удается их привлечь?
У нас уже есть определенный имидж среди людей неравнодушных к современному искусству, поэтому приглашать лекторов и художников становится все проще. К тому же растет интерес к регионам, важно расширять карту взаимодействия на поприще современного искусства и культуры. К счастью, многие это понимают и у нас не возникает проблем с коммуникацией.
