В августе в Ярославской области прошла стажировка для победителей конкурса «Культурная мозаика малых городов и сел 2014-2017». Она была посвящена теме «Место культуры в брендинге и маркетинге территории». На этот раз сотрудники учреждений культуры из восьми регионов России знакомились с туристическим потенциалом и опытом Ярославской области и развивали профильные компетенции в области экономики впечатлений.
В селе Учма участников стажировки встретила Елена Наумова, директор музея Кассиановой пустыни и судьбы русской деревни. Елена родилась в Москве, а в 2007 году переехала в Учму. Вместе с супругом Василием Смирновым занимается развитием музея — он возник здесь в 1999 году как раз благодаря Василию. В 2017 году в деревне Кирьяново, что в 3 километрах от Учмы, Елена и Василий открыли новый музей — дыр и заплат. О том, как все начиналось, Елена Наумова рассказала Агентству социальной информации.
Философия заплат
Первые экспонаты, составившие основу коллекции, мы нашли на чердаке дома Молчановых-Голубевых в Учме. Хозяева продавали этот дом и разрешили взять любые брошенные вещи для нашего Учемского музея. Часть предметов оказались починенными и потому привлекли мое внимание.
Мастерство хозяев починенных вещей настолько явственно и живо продемонстрировало бережливое, практически родственное отношение к своему маленькому миру, что невозможно было взять и просто выбросить, уничтожить результат любовно сделанной работы.
Я была удивлена, что в доме вполне зажиточных людей использовались вещи с заплатами и заштопками. Это натолкнуло меня на мысль о своеобразной философии быта деревни ХХ века.
Как правило, авторы заплат — женщины: на их плечах лежал не только колхозный труд, но и работа по дому и забота о семье. Без преувеличения можно сказать, что небольшие лоскутки, прикрывающие прорехи, помогли выжить им и их домашним. Причем выжить, сохранив чувство собственного достоинства: во все, даже самые сложные времена, женщины не забывали об опрятности и красоте. Хотя одежда с заплатами — это не столько история о бедности, сколько об умении сохранить достоинство и ценить то, что имеешь.
Кофта и картофельный мешок
В деревне, в отличии от города, нет специализированных ателье и швейных машинок, и потому заплаты на одежде всегда пришивали сами и обычно на руках. У этого кропотливого способа есть преимущество: машинная строчка может повредить и разорвать изношенную ткань, а на руках, при определенной сноровке, получается быстро, надежно и уникально.
По желанию автора, заплата ставилась незаметно или нарочито ярко. Одни люди, считая залатанную одежду символом неблагополучия, старались починить ее неприметно, точно подогнав материал по цвету и фактуре. Другие, напротив, даже при наличии подходящей ткани почему-то вставляли контрастные лоскуты и на кофту, и на брюки, и на картофельный мешок.
Бабушки рассказывают, что ловко поставленную заплату невозможно было даже разглядеть. Еще будучи девочками, они получили от взрослых такое знание: если заплатку умеешь аккуратно ставить, значит, руки у тебя хорошие, работящие, и ты – бережливая хозяйка. Но если заплатка окажется в тон, то ее могут не заметить и не оценить твоего умения. Что же касается пришитых к мешкам лоскутов, их иногда специально делали из одинаковой ткани — ставили на мешки вместо своей подписи.
Заштопать память
Когда мы нашли все эти вещи, возникла идея сформировать выставку, что мы и сделали в 2014 году на территории Мышкинского народного музея. Выставка удалась, идей по развитию темы стало настолько много, что можно было переходить и к созданию музея.
Он находится на территории бывшей сельской школы, располагавшейся здесь около 70 лет. В начале ХХ века в здании был постоялый двор, в 1930-х сделали сельскую контору, потом – начальную школу и интернат. А в последние десятилетия здесь учились младшеклассники средней Кирьяновской школы. Но учеников становилось все меньше: многие семьи в поисках лучшей жизни покинули свои деревенские дома и перебрались в города. В конце концов началась оптимизация, и в 2014 году школу ликвидировали.
Сейчас школьный автобус собирает по деревням оставшихся детей и везет в Рыбинский район, за 40 километров отсюда. Дорога занимает так много времени, что родители не готовы мучить своих детей, переезжают поближе к школе, и деревни вокруг окончательно пустеют. Возникает очередная дыра на карте. По разным причинам за последнее десятилетие с карт России исчезло больше 30 тыс. деревень.
Когда школа опустела, мы предложили администрации района организовать в этом здании музей. Возможно, таким образом место будет частично сохранено, и этот дом будет по-прежнему общаться с людьми.
Вообще музей – место, где создается социальная ткань. Посетители, которые записываются у нас в книге, вдруг видят, что за день до этого приезжали их друзья. Такое неоднократно бывало. Мы общаемся с гостями, кому-то пишем письма или вместе путешествуем. Из людских историй, которые здесь переплетаются, создается новая ткань реальности. И Учма – это штопка, сохраняющая историю этой местности. Большинство деревень уходят в никуда, и если не находится человек, который занимается штопаньем памяти, они исчезают.
Не бытовая дыра
Музей дыр и заплат фактически залатывает пустоту, которая могла образоваться. И неслучайно рассказ здесь пойдет о самых разных дырах и заплатах. Как тут не вспомнить слова поэта и писателя Льва Рубинштейна, который говорил, что «музей — это художественная штопка нашей рвущейся в разных местах исторической памяти».
Изначально идея создания музея именно в деревне была связана с наличием большого количества предметов быта, починенных своими хозяевами. У местных жителей эта тема вызывает горькие воспоминания, но они несут свои вещи: лоскутные одеяла, ковры, половики, заштопанную одежду. Все предметы в зале промаркированы, большинство из них починено конкретными людьми.
При формировании экспозиции стало ясно, что и дыра, и заплата – понятия не только бытовые. Научные и технические, медицинские и философские, финансовые и социальные, — они повсюду. Реставрация картин, зданий, отношений, исторических событий — этот перечень можно продолжать бесконечно. И это – дыры и заплаты общечеловеческие, характерные не только для деревни, но и для города. Так что в музее бытовая категория переходит в философию.
Экспозиция музея построена так, что постепенно от вещей приходишь к мысли о том, что из дыр и попыток их залатать состоит вся жизнь. Мы хотели, чтобы музей был не только познавательным, но и настраивал на раздумья. В последнем зале стоит черно-белый телевизор. Здесь мы крутим записи коротких рассказов людей об их собственных дырах и заплатах. Когда слышишь эти истории, иногда приходит внезапное осознание, что такое дыра и заплата в твоей жизни. Ну и вообще, любой пример заразителен.
Музей дыр и заплат – для тех, кто умеет широко мыслить. Часто сюда приезжают жители больших городов. Может быть, в последствии здесь будут рабочие места для местных жителей. Хотя в Кирьяново, особенно после закрытия школы, людей практически не осталось, сейчас здесь одни дачники.
В этом сезоне я хотела заняться привлечением аудитории, но мы с Алевтиной Бородулиной выиграли грант Российского фонда культуры на новую экспозицию в Учме, и потому пришлось основные силы бросить туда.
В своей лодке
«Своя лодка. Старухи о любви» — очень важный для меня проект. Он откроется уже в октябре этого года в музее Кассиановой пустыни и судьбы русской деревни.
Я давно начала расспрашивать пожилых жительниц Учмы о любви, об их чувствах, и мне тогда показалось, что они впервые после моих вопросов действительно задумались о том, чем была любовь в их жизни. Их вообще не так часто спрашивали об их частных переживаниях, заставляя всегда говорить и думать об общественном.
В новом проекте мы даем их голосам звучать, и этот эмоциональный мир деревни оказывается совершенно не таким, как в городе. Я думаю, что жизнь в природе в соответствии с ее ритмами накладывает отпечаток на отношение людей к таким понятиям, как любовь и смерть.
Конкурс «Культурная мозаика» организован благотворительным фондом Елены и Геннадия Тимченко.
