В конце августа 2024 года в Госдуму был внесен законопроект, предусматривающий изменение статьи 17 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Сейчас в статье есть следующая формулировка: «Жилое помещение в многоквартирном доме не может использоваться для предоставления гостиничных услуг». Ее предлагают заменить на: «Помещения в многоквартирном доме не могут быть использованы для размещения хостелов, гостиниц и иных объектов для временного проживания неопределенного круга лиц».
Также, согласно ст. 2 законопроекта, эти изменения должны вступить в силу уже 1 января 2025 года.
За законопроект ответствен Комитет Госдумы по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. К декабрю 2024 года документ должен быть подготовлен к рассмотрению Госдумой.
Чтобы понять, как законопроект может повлиять на некоммерческие организации, у которых есть приюты, реабилитационные центры и другие проекты временного проживания в многоквартирных домах, АСИ поговорило с Игорем Карлинским, консультантом по социально-правовым вопросам организации «Ночлежка».
В чем вы видите главную опасность этого законопроекта для НКО?
В чем суть законопроекта? Действующий в настоящее время запрет использовать жилые помещения в многоквартирных домах для предоставления гостиничных услуг предлагается заменить запретом размещения любых объектов для временного проживания неопределенного круга лиц в любых помещениях многоквартирных домов.
Указанное изменение может серьезно ударить по не попадающим под действующий запрет некоммерческим, в том числе благотворительным организациям, у которых в многоквартирных домах в арендованных, купленных, полученных в дар или наследство помещениях располагаются всевозможные приюты, реабилитационные центры и прочие проекты, связанные с предоставлением временного проживания для граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации (пострадавших от домашнего насилия, одиноких стариков, инвалидов, бездомных и других).
Если законопроект будет принят, то осуществление такого рода деятельности в многоквартирных домах станет невозможным. Кроме того, законопроект высвечивает отнюдь не безобидную тенденцию формирования практики и, я бы даже сказал, своего рода культуры избыточного законодательного запретительства.
Фото: Nikita Nikitenko / Unsplash
Что я имею в виду?
Действующим законодательством предусмотрен достаточно серьезный и сбалансированный механизм защиты прав жильцов от нарушений со стороны соседей. Если права и охраняемые законом интересы жильцов многоквартирного дома нарушаются, в том числе в связи с осуществлением одним из собственников или арендатором какой-либо деятельности, то, согласно статье 287.7 Гражданского кодекса РФ, уполномоченный государственный орган или орган местного самоуправления может предупредить собственника о необходимости устранить нарушения. Если собственник помещения после предупреждения продолжит нарушать права и интересы соседей, суд по иску уполномоченного государственного органа или органа местного самоуправления может принять решение о продаже с публичных торгов такого помещения с выплатой собственнику вырученных от продажи средств за вычетом расходов на исполнение судебного решения.
Это нормальный цивилизованный механизм, который защищает права всех: и собственника, который может использовать свое имущество по собственному усмотрению, если это не нарушает права других жильцов, и права других жильцов, позволяя им избавиться от соседа, нарушающего их права и охраняемые законом интересы.
В этом механизме все сбалансировано: если нет претензий со стороны других жильцов, то нет и проблем; если есть претензии, то либо они будут полюбовно разрешены, либо в конце концов суд выяснит, действительно ли были нарушены права и охраняемые законом интересы или претензии — плод воображения соседей или их ошибки в оценке каких-то фактов и их природы, а выяснив, вынесет свое решение. Обе стороны конфликта могут в суде представить свою позицию по делу, свои аргументы, доказательства.
Законопроект же предлагает просто все запретить. И под запрет попадут не только те проекты, которые вызывают справедливые претензии соседей, но и те, которые с жильцами дома сосуществуют вполне добрососедски.
Это избыточно и, выражусь мягко, сомнительно в правовом отношении. Кроме того, практика, при которой законодатель на любой раздражитель реагирует масштабным запретом, отнюдь не безобидна. Она препятствует формированию нормальных общественных отношений.
Кого в первую очередь затронут изменения, предлагаемые законопроектом?
Ваш вопрос не так прост, как может показаться на первый взгляд.
Если имеется в виду, кого эти изменения затронут наиболее глубоко и тяжко, то прежде всего я назвал бы людей, получающих социальную помощь в адаптационных и интеграционных проектах, смыслом или одним из главных смыслов которых является адаптация к жизни в квартире многоквартирного дома — той жизни, которой им надлежит жить после адаптации, такой же, какой, согласно данным Росстата, живут около 70% россиян.
И наиболее очевидной категорией граждан, по которым рассматриваемые изменения ударят болезненнее и разрушительнее всего, являются нуждающиеся в указанной адаптации люди, ставшие инвалидами в связи с перенесенным инсультом.
Фото: Дима Жаров / АСИ
В России около 200 тысяч человек ежегодно становятся инвалидами в результате инсультов. Часто такие люди нуждаются в восстановлении навыков и повседневных практик, необходимых для самостоятельной жизни.
Эти люди не смогут получить необходимую помощь.
В аналогичной ситуации могут оказаться и люди, ставшие инвалидами в результате черепно-мозговой травмы, например полученной в ДТП (а это тоже тысячи и тысячи россиян ежегодно), лица из числа детей-инвалидов, выросших в условиях интерната. Очевидной категорией, которая пострадает от предусмотренных законопроектом изменений, будут и пострадавшие от домашнего насилия.
Не буду продолжать перечень категорий, боюсь кого-либо пропустить. Для примера, полагаю, хватит и названных.
Если говорить про очередь в хронологическом смысле, то, разумеется, сначала эти изменения затронут граждан, которые в момент вступления закона в силу будут в соответствующих проектах получать социальную помощь. Затем по мере попадания граждан в трудные жизненные ситуации это затронет и тех, кто сегодня совсем не приветствует появления по соседству какого-то проекта, предоставляющего возможность временного проживания, и даже не подозревает, насколько через непродолжительное или продолжительное время сам будет нуждаться в том, чтобы был соответствующий проект — и желательно был недалеко.
От того же инсульта никто не застрахован, как, впрочем, и от других рисков, в результате которых человек может стать нуждающимся в помощи, в том числе связанной с получением места для временного проживания.
В качестве потенциальных первоочередно пострадавших можно также назвать НКО, реализующие на базе помещений в многоквартирных домах связанные с проживанием гуманитарные проекты.
В каких-то случаях потери ограничатся только затратами и организационными проблемами, которые будут неизбежны при перебазировании проекта. А в ряде случаев, кроме финансовых потерь, возникнут и потери в качестве и эффективности помощи.
Часть проектов просто придется закрыть в связи с тем, что перебазироваться просто некуда, либо в связи с отсутствием у организации ресурсов, достаточных для перебазирования, либо в связи с тем, что проект в принципе не может полноценно функционировать нигде, кроме помещения в многоквартирном доме (такие, простите за грустный каламбур, «непереводные картинки»).
Фото: Марина Некрасова / АСИ
Ликвидация проектов будет связана с неизбежным в таких случаях сокращением штатов и сопутствующими ему издержками. А сокращение штатов — это проблемы не только для организации, но и для сокращаемых сотрудников.
Организации, для которых работа таких проектов была несущим стержнем их деятельности, прекратят свое существование. Со всеми вытекающими из этого последствиями для сотрудников. То есть «ударная волна» от предусмотренных проектом изменений разойдется широко и поразит многих.
При этом среди НКО, которые могут пострадать, будут как негосударственные организации, так и вполне себе государственные. В соответствии с законодательством организации социального обслуживания могут располагаться не только в отдельно стоящих зданиях, но и в жилых зданиях.
И как показывает практика, довольно часто располагаются. Например, в Петербурге в помещениях, расположенных в многоквартирных домах, часто находятся предоставляющие временное проживание подразделения районных центров социальной помощи семье и детям (ЦСПСиД). В таких домах расположены отделение помощи женщинам (с убежищем) ЦСПСиД Невского района, служба помощи женщинам (социальная гостиница) ЦСПСиД Московского района, социальная гостиница для несовершеннолетних матерей ЦСПСиД Кировского района и другие.
Могут ли некоммерческие организации, которых касается законопроект, обезопасить себя заранее? Какой алгоритм действий можете посоветовать?
Существует старая адвокатская шутка, про то, что наличие права еще не означает наличия возможности его реализации.
В разных организациях и ситуации разные, в том числе ресурсные возможности, и условия разные. Если у организации есть большая финансовая подушка безопасности, а вокруг рынок недвижимости, где полно предложений о продаже или аренде подходящей под задачи соответствующего проекта недвижимости, и ценник на этом рынке не живодерский, то можно подумать о перебазировании проекта.
А если ни подушки безопасности, ни рынка с подходящими предложениями?
Думаю, что даже в Москве с ее финансовыми возможностями и обширным рынком недвижимости далеко не все НКО смогут быстро перевести свои проекты, ныне работающие в многоквартирных домах, на другие площадки.
И давать какие-то советы, не зная возможностей конкретной организации и условий ее существования (а они на пространстве от Калининграда до Владивостока крайне разнообразны), было бы, скажу мягко, безответственно.
Но это если мы говорим о возможных стратегиях индивидуального спасения, когда каждая организация ведет себя как услыхавший команду «Полундра! Спасайся кто может!» матрос пиратской бригантины.
Если НКО поведут себя в этой ситуации так, то, что называется, до берега доплывут очень немногие.
В ситуации наличия общей угрозы для такого спектра организаций и для такого числа категорий граждан стратегии индивидуального спасения, где каждый борется сам за себя и только сам кузнец только своего счастья, следовало бы предпочесть стратегию коллективных солидарных действий. Очень простых и абсолютно законных действий, предусмотренных Конституцией РФ.
Фото: Freepik
Статьей 33 Конституции РФ признается право граждан обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, и это право и необходимо реализовать, направив свои обращения с разъяснением тех последствий, которые будет иметь принятие комментируемого законопроекта, в Госдуму.
Для общения на эту тему с властями можно использовать и общественные палаты. Полагаю, что этот законопроект и возможные последствия его приема и реализации должны их заинтересовать, в том числе Общественную палату Российской Федерации, которая, согласно Федеральному закону «Об Общественной палате Российской Федерации», призвана обеспечивать взаимодействие граждан Российской Федерации, общественных объединений и иных некоммерческих организаций, созданных для представления и защиты различных социальных групп с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления в целях учета потребностей и интересов граждан Российской Федерации, защиты прав и свобод граждан Российской Федерации и прав общественных объединений и иных некоммерческих организаций, согласование общественно значимых интересов для защиты прав граждан Российской Федерации, и обладает полномочиями по проведению общественной экспертизы проектов федеральных законов.
Законопроект должен также привлечь внимание Министерства труда и социального развития и уполномоченного по правам человека в Российской Федерации.
В новом законопроекте также есть формулировка «Федеральный закон вступает в силу с 1 января 2025 года». Стоит ли НКО торопиться и в экстренном режиме снимать новые помещения для своих подопечных?
С моей точки зрения, вероятность того, что законопроект будет в трех чтениях принят Госдумой в осеннюю сессию и вступит в силу с 1 января 2025 года, бесконечно близка к нулю. Но чтобы он вообще не был принят, во всяком случае в таком виде и с таким содержанием, надо делать то, о чем я сказал, отвечая на предыдущий вопрос.
