Что такое социальная журналистика
В начале обсуждения участники дискуссии решили дать экспертное определение социальной журналистике. Татьяна Фролова, доктор филологических наук, профессор кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, считает, что не всю журналистику можно назвать социальной, как ранее сказал телеведущий Владимир Познер.
«Вся журналистика социально ответственная — это правда, но я настаиваю на том, что есть особая профессиональная специализация «социальная журналистика». Понятие это сложилось еще в 90-е годы. Но теперь с ним никто не спорит, и принимают эту формулировку как особую профессиональную специализацию, — говорит Татьяна Фролова. — Все дело в том, что в 90-е — начале 2000-х социальные темы в СМИ вытеснила политика, и многие журналисты увлеклись этим, простому человеку в итоге не нашлось места. На заре создания социальная журналистика казалась чем-то маргинальным, теперь же лучшие представители профессии стремятся в нее попасть. И никто не возражает, что есть такая специализация».
По ее мнению, у социальной журналистики свои технологии, цели и задачи. Это прежде всего некоммерческая журналистика, утверждает эксперт.
Портрет социального журналиста
Социальный журналист — это женщина среднего возраста, которая живет в маленьком городе или отдаленном районе. Именно в этой местности больше всего нужна социальная журналистика, утверждает Юлия Шуйская, доктор филологических наук, профессор кафедры истории журналистики и литературы Института международного права и экономики имени А.С. Грибоедова.
«Люди приходят в социальную журналистику, как правило, не сразу после школы, а получив уже определенное образование (высшее, среднее). Поэтому журналистике они учатся обычно заочно и на практике. С такими людьми проще найти контакт преподавателям, их не надо заставлять учиться и мотивировать», — считает Юлия Шуйская.
«Но и современная молодежь не отстает. Несмотря на зеленые волосы и рваные джинсы студентов, преподаватель может спокойно им задать самые сложные вопросы по социальной журналистике и получить весьма грамотные ответы», — говорит Татьяна Фролова, доктор филологических наук, профессор кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова. По словам Натальи Каминарской, директора центра «Благосфера», именно Татьяна Фролова стояла у истоков зарождения социальной журналистики в вузе и настаивала на внедрении этой специальности.
По мнению Татьяны Ворожцовой, декана факультета журналистики Института гуманитарного образования и информационных технологий, будущих журналистов нужно мотивировать успехами героев статей.
«Одна из студенток ко мне обратилась с просьбой: «Я очень хочу заниматься научной журналистикой». Она взяла за полгода 50 интервью у выдающихся женщин-ученых нашей страны, и 90% из них первый раз в жизни давали интервью. У них у каждой много книг и научных статей, они признаны во всем мире, но журналистам они не интересны. Нам про Ольгу Бузову интересно», — посетовала декан.
Между тем, по наблюдениям экспертов, в последнее время со стороны медиа наблюдается рост интереса к социальным проблемам, и все больше людей стремятся получить это образование. Но пока социальной журналистике учат только на спецкурсах, в общей программе вузов есть только некоторые модули и предметы. Отдельной специальности нет.
По словам Фроловой, можно считать успехом уже то, что некогда студенты, изучающие социальную журналистику, приходят снова в вуз уже в качестве преподавателей. Эта преемственность позволяет передавать наработки и опыт следующим поколениям.
Почему социальная журналистика
Как подтверждают преподаватели, многие абитуриенты на вопрос, почему они хотят стать социальными журналистами, отвечают: «Хотим знать, как устроена настоящая жизнь, откуда берется социальная несправедливость и что с этим делать. В общем, хотим изменить мир».
«Очень часто получается, что у профессионального журналиста решить задачу изменить мир не получилось, а реализовать свой потенциал надо. Такие люди идут как раз в НКО или в СМИ, связанные с НКО. У «Благосферы» и АСИ в этом плане наработан свой практический подход», — поделилась своими наблюдениями Наталья Каминарская.
По ее мнению, образованию в сфере социальной журналистики есть куда расти. С одной стороны, все декларируют, что изучают соцжурналистику, но на самом деле курсов по ней почти нет. Но у вузов есть воля и желание в этом участвовать.
«Социальная журналистика — сейчас это журналистика защиты, конфликтов и латания дыр в социальной сфере, наши герои — это уязвимые слои населения, но я вижу ее развитие как журналистики человеческого потенциала. Поэтому надо настраиваться на дискурс успеха, думать, как поднимать потенциал и помогать человеку раскрыться», — подчеркнула Татьяна Фролова.
Когда мы показываем истории успеха людей, которые смогли преодолеть свои трудности, мы сразу представляем, что сами можем побороть неприятности и решить любые задачи. Социальная журналистика — это мотивирующий инструмент, считают эксперты.
Подытожив работу всей конференции «ЗаЧем будущее социальной журналистики?», Наталья Каминарская сказала: «Конференция качественно развивается по всем параметрам. Несмотря на то, что в прошлый раз были удивительные, высококвалифицированные спикеры, в этот раз удалось прыгнуть выше головы. Я была рада увидеть на конференции большое количество студентов. Они были не только на лекции Владимира Познера, но и остались участвовать в других сессиях. Это говорит о том, что эта тема им действительно интересна. Думаю, мы смогли заложить в них зерна, благодаря которым вырастут наши новые соратники в некоммерческом секторе. Люди, понимающие, кто мы такие, и готовые стать нашими партнерами и помощниками».
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.
