Свою позицию по принятым 24 июля поправкам к статье 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», инициированным вице-спикером Государственной думы Ириной Яровой, выразили представители отряда «Лиза Алерт» и ассоциации «Поиск пропавших детей».
По мнению волонтеров отряда «Лиза Алерт», поправки должны учитывать не только поиск детей, но и взрослых людей. Чаще всего требуется установить местонахождение абонента, когда теряются совершеннолетние люди. К таким выводам пришла «Лиза Алерт», проанализировав заявки на пропавших и впоследствии погибших, у которых с собой был мобильный телефон, за период с июня 2017 года по декабрь 2018 года. Это были 70 человек, среди которых ни одного ребенка.
Кроме того, по словам представителей «Лизы Алерт», в поправках не прописаны технические детали и ничего не сказано об использовании современного оборудования — виртуальных базовых станций, позволяющих определить местонахождение телефона с точностью до метра. Из-за этого волонтеры опасаются, что местонахождение телефона будет определяться с погрешностями и эта информация никак не поможет.
«В XXI веке мы вынуждены отказываться от существующих современных средств, которыми успешно пользуется весь мир, и по старинке прочесывать десятки километров леса, выкрикивая имя пропавшего. Мы платим за это нашим временем, которое могли бы потратить на поиски других нуждающихся в помощи, а пропавшие платят за это жизнью, — говорит Григорий Сергеев, председатель поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт». — Вчера у нас было 80 заявок по России на пропавших с телефоном в лесу. Ни в одном из этих случаях этот новый закон бы не помог. Даже если в лесу бабушка с внучкой, а телефон бабушкин, то мы не можем установить их местоположение с помощью этого закона. Я считаю, что вреда от этого закона больше, чем пользы, потому что теперь, когда он принят, можно больше ничего не принимать. «Посмотрим, как работает, лет десять, а там решим». За это время помощи не дождется как раз тысяч десять взрослых. А люди других возрастов имеют такое же право на жизнь, как и дети».
Дмитрий Второв, руководитель ассоциации «Поиск пропавших детей», отметил, что возможность получить данные о местонахождении абонента была и до принятых корректировок, но сейчас сделали акцент на детей.
«Статья 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и раньше предполагала, что в случаях, которые не терпят отлагательств и могут привести к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления, дается возможность в течение 24 часов провести все эти мероприятия с уведомлением судьи, который выносит решение, — говорит Второв. — Однако теперь в поправках появилась строчка, которая усложнит нам работу. Теперь в обязательном порядке нужно письменное согласие родителей или опекунов, а раньше оно не требовалось. Зачем нужно согласие от родителей, при наличии заявления о пропавшем – это вопрос. И надо понимать, что довольно много ситуаций, когда заявление подает бабушка или тетя, а родители при этом в другом регионе. И что нам делать? Получается, эта поправка только создала поисковикам проблемы».
Дмитрий Второв отметил, что проблема всегда была и есть не в том, чтобы получить информацию о геолокации абонента, а в том, чтобы сделать это максимально быстро.
«Сейчас сотруднику полиции, чтобы получить данные о местонахождении абонента, нужно обратиться сначала к своему руководству, которое должно одобрить этот запрос, после этого письмо направляется в бюро специальных технических мероприятий (БСТМ), а БСТМ уже обращается к сотовому оператору. При этом в БСТМ всегда большое количество обращений и запрос попадает в очередь. И в результате мы теряем время. Было бы хорошо, если бы оперативник мог сам напрямую запросить информацию у сотового оператора. А чтобы организовать соблюдение правил техники безопасности получения данных и контроля доступа к этой информации, нужен внутренний регламент. Вот тогда был бы настоящий прорыв, который бы ускорил нашу работу», — сказал Второв.
Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
