«Открытые медиа» (сайт заблокирован Роскомнадзором 04.08.2021) проанализировали отчеты «Состояние преступности», опубликованные на сайте МВД России. Оказалось, что в период «нерабочих недель», объявленных президентом Владимиром Путиным в апреле-мае, выросло количество некоторых видов преступлений — в том числе изнасилований. В марте их стало на 67% больше, в апреле — на 9%, в мае — на 31% по сравнению с теми же месяцами прошлого года. В феврале и июне количество таких преступлений было ниже, чем в 2019 году.
Вместе с тем в мае МВД сообщало, что количество семейно-бытовых преступлений за период изоляции, по данным МВД, наоборот, снизилось. В полиции сказали, что «утверждения представителей некоторых общественных организаций о росте семейно-бытовых преступлений» не подтвердились.
Что считать изнасилованием
По словам исполнительного директора Центра «Сестры» Надежды Замотаевой, такое расхождение в данных может возникать из-за того, что случаи изнасилования, которые происходят в семье, часто остаются неучтенными и не попадают «в ту скудную статистику, которую публикует МВД».
«Изнасилования внутри семьи вообще очень закрытая тема. В полиции [при подаче заявления на мужа по этому поводу] сразу начинается обесценивание и комментарии про «супружеские долги» и то, что муж жену изнасиловать не может».
«Даже в законном браке может быть изнасилование: если ты не хочешь, а он хочет и ему наплевать на твое мнение – это и есть изнасилование», — говорит Замотаева.
Женщина против женщины
Часто женщина не всегда понимает, что случилось действительно изнасилование, руководствуясь стереотипом об обязательности «супружеского долга».
Например, родственники убитого летом 2018 года Михаила Хачатуряна подали иск о клевете к его бывшей супруге Аурелии Дундук, которая в эфире Первого канала рассказала, что мужчина применял к ней сексуализированное насилие. Мать убитого Лидия Хачатурян считала, что «муж не может изнасиловать жену по определению».
28 июля адвокат Валентина Фролова сообщила, что суд отклонил иск, отказавшись «удовлетворять требования, направленные на ограничение права женщины рассказывать о своем опыте, о пережитом ею насилии».
«Государство оберегает корову, которая сдохла»
«Когда это [изнасилования] становится невыносимым и происходит не в первый, а в сто первый раз, женщина сообщает. Но полиция этого не учитывает, опираясь на политику государства, что семья – это закрытая ячейка», — объясняет Замотаева.
«Государство отрицает проблему домашнего насилия. Ему важно сохранить эту «священную корову» – семью – как основу государственности. При этом оно не хочет видеть, что корова давно сдохла, а домашние агрессоры чувствуют свою безнаказанность.
Насильники прекрасно считывают этот посыл: государство на их стороне: «Семья неприкосновенна, то, что в ней происходит – это обычные ссоры». Государство не объявляет домашнее насилие преступлением. По Конституции личность и тело человека неприкосновенны, но почему-то в семье это часто извращается. У нас существует консервативный разворот», — говорит исполнительный директор Центра.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен
