13 июля Следственное управление ФСБ предъявило обвинение в госизмене бывшему журналисту «Коммерсанта» и «Ведомостей» Ивану Сафронову, который в последнее время работал в должности советника руководителя «Роскосмоса». Он обвиняется по статье 275 Уголовного кодекса РФ в том, что якобы в 2017 году передал секретные сведения о «военно-техническом сотрудничестве России с одним из ближневосточных африканских государств» спецслужбам Чехии. Иван Сафронов свою вину не признает. На его защиту встали сотни журналистов. Они уверены, что преследование связано с работой и публикациями журналиста, и требуют максимально открытого разбирательства.
Под статью о госизмене может попасть любой
Дело Ивана Сафронова, писавшего о военно-промышленном комплексе, подействовало на журналистов как холодный душ. В первую очередь потому, что задержали человека, в вину которого никто не верит. Его профессионализм не вызывает вопросов, вероятность того, что обвинение связано с его профессиональной деятельностью, максимально высока.
Вторая причина — до этого мало кто обращал внимание на статью 275 Уголовного кодекса России, по которой обвиняется журналист.
Сейчас все осознали — в статье о госизмене есть ловушка, и она позволяет применить эту норму практически к любому человеку, а под особым риском находятся журналисты, которые работают с военной тематикой, пишут о расходах бюджета, экономическом развитии, международных отношениях или экологии.
Эта статья карает, в том числе, за госизмену в форме разглашения государственной тайны. Причем, под нее попадают не только люди, которые по службе имеют допуск к секретным сведениям, но и все те, кому они стали известны «по работе, учебе или в иных случаях». Эти изменения были внесены в 2012 году, и они существенным образом расширили границы применения этой нормы. Человек может и не знать, что информация, с которой он столкнулся, может быть даже случайно, — гостайна, ведь сама процедура отнесения сведений к гостайне является секретной. Знать об этом может только тот человек, кому она была вверена и который давал подписку о неразглашении. В то же время, разгласить гостайну, случайно или намеренно, журналисту вполне может источник, допущенный к секретным сведениям.
Но никакой возможности проверить, не относится ли информация к гостайне, и подстраховаться у журналистов нет. Ни в одном законе границы государственной тайны четко не определены. Нет и какого-либо реестра сведений, отнесенного к гостайне. В самом законе «О государственной тайне» информация, которая может быть засекречена, описывается очень широкими мазками. Например, это информация о расходах бюджета, связанных с обороной, или данные о гособоронзаказе, или о достижениях науки и техники, которые имеют важное оборонное значение.
Но на практике часто бывает, что какие-то данные могут быть засекречены, а какие-то нет. И знать имеет ли, например, информация о достижениях науки и техники «важное оборонное или экономическое значение, влияющее на безопасность государства» обыватели, в том числе и журналисты, не могут по определению.
Конечно, статья 275 УК РФ подразумевает, что для состава преступления необходим прямой умысел — то есть человек должен понимать, что он передает секретную информацию иностранным службам и действует во вред собственному государству. Но, как мы видим на примере дела журналиста Григория Пасько, который был осужден по этой статье в 2001 году, и на примере уголовных дел против журналистов, которые были в практике Центра защиты прав СМИ, мало кто вообще пытается доказать наличие умысла, когда речь идет о публикациях в прессе и в интернете. Под умыслом правоохранительные органы и суды понимают сам факт публикации материала для широкой аудитории. То есть ровно то, что и является обычной ежедневной работой журналистов.
Все это может повлечь за собой замалчивание важных проблем, ведь многие из тем находятся на грани гостайны, например, нарушения прав человека в рамках оперативно-розыскной деятельности, расходование бюджетных средств, международные отношения, проблемы экологии в сфере утилизации ядерных боеприпасов. При работе с этими темами у журналиста постоянно будет возникать в голове вопрос «а не гостайна ли это?», что неизбежно приведет к самоцензуре. А для здорового государства и гражданского общества замалчивание проблем — это очень плохой знак.
Обвинения — все жестче и жестче
К сожалению, дело Ивана Сафронова — не единственный случай преследования журналистов. И обвинения, которые сейчас звучат в адрес представителей СМИ, все жестче и жестче.
Если еще 10 лет назад мы считали, что обвинение в клевете — это нонсенс, то послушайте, в чем обвиняют журналистов сейчас: оправдание терроризма, экстремизм, финансирование террористической деятельности, госизмена, вымогательство.
И таких дел все больше и больше.
Это и дело псковской журналистки Светланы Прокопьевой, которую приговорили к штрафу в 500 тыс. рублей по статье об оправдании терроризма за публикацию о взрыве в здании управления ФСБ в Архангельске. Обвинительный приговор прозвучал при полном развале позиции обвинения, защите удалось продемонстрировать абсолютную несостоятельность экспертиз, на которых было основано обвинение, показать, что эксперты не имеют должной квалификации. Но суд все это проигнорировал. Теперь будет апелляция, и Светлана Прокопьева не должна остаться без поддержки и в это время.
Обвинение по экстремистской статье предъявлено и журналисту дагестанского еженедельника «Черновик» Абдулмумину Гаджиеву. Он обвиняется по трем уголовным статьям, среди которых участие в террористической организации и финансирование терроризма. Коллеги Абдулмумина не верят в обвинения в адрес журналиста и регулярно выходят на пикеты в его поддержку, говоря о том, что обвинение абсурдно и явно связано с его публикациями. При этом журналист находится в СИЗО уже около года, и закономерно возникает вопрос, не чрезмерная ли это мера?
Еще одно уголовное дело возбуждено в отношении издателя «Медиазоны» Петра Верзилова. Его подозревают в том, что он не уведомил власти о наличии у него второго гражданства (статья 330.2 УК РФ). Обвинение может поставить под угрозу его дальнейшее пребывание в статусе издателя «Медиазоны», потому что Закон “О СМИ” устанавливает прямое ограничение на участие лиц с двойным гражданством в управлении редакциями СМИ.
Ноу-хау давления на российских журналистов, сотрудничающих с иностранными СМИ, в этом году изобрела кемеровская полиция – корреспондента белорусского телеканала Belsat Романа Янченко привлекли к административной ответственности за отсутствие аккредитации при МИДе по статье, устанавливающей ответственность за работу без лицензий и специальных разрешений. Это новый взгляд на аккредитацию, приравнивающий ее по сути к разрешению на профессию.
Ситуация вокруг публикаций журналистки Елены Милашиной в «Новой газете» — вообще яркий маркер того, как государство относится к журналистам.
Елена Милашина – один из немногих журналистов, которые освещают проблемы в жизни жителей Чеченской республики и рассказывает о нарушении их прав. Но факты, изложенные в публикациях, правоохранительные органы не проверяют, а сама Елена Милашина подвергалась нападениям, ей постоянно угрожают расправой, причем даже на уровне руководства региона. Но требования о возбуждении уголовных дел о воспрепятствовании законной журналистской деятельности остаются без удовлетворения. Сейчас удалось добиться хоть какой-то реакции — проводится проверка нападения на журналистку в Грозном в феврале 2020 года и угроз. Правда, в основном, по факту нападения, хотя именно угрозы часто предшествуют физическому насилию и даже убийствам журналистов.
Пример Милашиной показывает, как государство, не предоставляя журналистам должной защиты их профессиональной деятельности (как это предусмотрено законодательством), само активно подвергает редакции и журналистов нападкам за их работу.
Как, например, в недавнем деле “Новой газеты”. В 2020 году редакция была вынуждена удалить с сайта публикацию Елены Милашиной «Смерть от коронавируса — меньшее зло» о проблемах распространения коронавирусной инфекции в Чечне. Решение о признании публикации фейк-ньюз принял Генеральный прокурор России, но никакой конкретики о том, к какой информации есть претензии, редакция не получила. Только в результате долгой переписки с Роскомнадзором выяснилось, что претензии были к одному предложению из огромной публикации. После этого материал вернули на сайт.
Этим же инструментом государство воспользовалось и в случае с публикацией журналистки Татьяны Вольтской под названием «Людей принудительно отключают», которая была опубликована на сайте «Север.Реалии». В тексте врач-реаниматолог, пожелавший сохранить анонимность, рассказал о нехватке аппаратов искусственной вентиляции легких в больницах Санкт-Петербурга. Издание и журналистку обвинили в распространении фейк-ньюз, Генпрокуратура признала текст запрещенным, Роскомнадзор грозил заблокировать его. В отношении журналистки хотели возбудить уголовное дело о распространении фейк-ньюз, целый месяц проводили доследственную проверку, но эту попытку нам удалось отбить. В итоге спустились на ступень ниже и составили протокол об административном правонарушении по ч.9 ст 13.15 КОАП за распространение фейк-ньюз.
Вообще обвинения в распространении фейк-ньюз, за которые в России с недавнего времени предусмотрены как административная ответственность, так и уголовная, стали общим местом в преследовании журналистов и ограничении их прав.
Практически в каждом регионе есть случаи, когда ту или иную информацию пытаются признать или уже признали фейком. Помимо тех, о которых я уже говорила, это и уголовное дело в отношении нижегородского журналиста Александра Пичугина, которого сейчас судят по статье 207.1 УК РФ за пост в Telegram-канале “Сорокин хвост”, это и административное дело брянского журналиста Александа Чернова, которого привлекают к ответственности за ошибку в публикации о коронавирусе, и протоколы в отношении журналиста «Московского комсомольца» в Томске Станислава Микрюкова, тоже за публикации о коронавирусе.
Получается, что нам всем дали понять, что есть две темы, на которые сейчас писать очень опасно. Дело Ивана Сафронова показало, что на военную тему писать нужно с максимальной осторожностью, а все дела по фейк-ньюз — что про COVID-19 лучше не писать ничего, что хоть как-то расходится с официальной позицией.
К счастью, есть журналисты, которые, несмотря на все предупреждения, все еще готовы освещать серьезные темы и общественные проблемы. Каждый из них заслуживает поддержки.
Подписывайтесь на телеграм-канал АСИ.
Записала Анна Кумицкая
