Несколько лет назад маме Юлии Л. Татьяне диагностировали четвертую стадию рака легких. Женщину госпитализировали — в плевре (тонкая оболочка легких. — Прим. АСИ) образовывалась жидкость, которую врачи регулярно откачивали.
Женщина проходила лечение в Национальном медицинском исследовательском центре онкологии имени Н.Н. Блохина. Там ей назначили таргетный препарат «Кризотиниб».
Юлия говорит: на него у мамы пошла аллергическая реакция, и жидкость продолжала образовываться. Поэтому врачи сменили лечение: женщина начала проходить химиотерапию. Это помогало чуть меньше года, болезнь прогрессировала, появились метастазы в головном мозге (метастатическое поражение головного мозга — серьезное осложнение течения рака легкого, которое появляется в отдельных случаях. — Прим. АСИ).
«В этот момент мы попали в программу расширенного доступа к препарату ”Лорлатиниб”. Регулярно ездили в НМИЦ имени Блохина за лекарством, маме становилось лучше, удалось остановить прогрессирование заболевания. Мама еще и тяжелый аллергик, а ”Лорлатиниб” не вызывал аллергических реакций.
Но через несколько лет, в 2022 году, нам сказали, что программа закончилась, препарат официально зарегистрировали и теперь нам должны его выписывать в онкодиспансере по месту жительства», — продолжает Юлия.
В том же 2022 году Московский научно-исследовательский онкологический институт имени П.А. Герцена пригласил женщину в благотворительную программу: там пациентам тоже выдавали препарат «Лорлатиниб». Спустя два года, в 2024 году, программа закончилась. Женщину направили в местный онкодиспансер, а консилиум врачей выдал выписку, в которой рекомендовал продолжать прием «Лорлатиниба» непрерывно.
Замкнутый круг
В онкодиспансере подтвердили: препарат показан по жизненным показаниям и женщине нужно продолжать его принимать. Как отмечает Юлия, кроме того, что «Лорлатиниб» не вызывает аллергической реакции у мамы и тормозит скопление жидкости в плевре, он остановил прогрессирование заболевания.
Медицинских показаний заменять лекарство не было, говорит Юлия. Кроме того, препарат находился в списке клинических рекомендаций.
Но семья столкнулась с проблемами. По словам Юлии, в департаменте здравоохранения в «Лорлатинибе» отказали, потому что лекарства нет в перечне жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, и предложили аналоги лекарства.
Фото: Roberto Sorin / Unsplash
«Обращения в инстанции Департамента здравоохранения города Москвы, Минздрава, Росздравнадзора не помогают, приходят отписки, время идет, а пациентка остается без лекарства, которое ей помогает и жизненно необходимо. Это ставит ее жизнь под угрозу.
Заявления ходят по кругу. Одна организация отправляет в другую, другая ссылается на третью, а та вновь отсылает к первой. Получается замкнутый круг. И проблема в том, что пока все эти отписки ходят по кругу, хуже становится пациентке. Нужно постоянно пить препарат без перерыва, а вместо этого мы получаем отписку за отпиской», — рассказывает девушка.
При этом сложностей с поставок лекарства нет. Фармацевтическая компания Pfizer, которая зарегистрировала препарат, продолжает работать в России.
Право на лекарство и лечение
Юлия уверена: из-за этого нарушаются законы, по которым ее мама (онкопациент и человек с I группой инвалидности) имеет право на лечение конкретным препаратом. По закону, даже если лекарства нет в перечне жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, его должны предоставить по жизненным показаниям.
То, что женщина имеет право на препарат, а не другие аналоги лекарства, подтверждает заключение врачей.
«Проблема в том, что у онкопациентов вообще не очень большой выбор лечения. А у тех, у кого мутации (как у моей мамы), еще меньше. Неясно, на каких клинических показаниях назначают заменитель, ведь прогрессирование еще не наступило, а лекарство с 2018 года продолжает помогать: химиотерапия и таргетная терапия назначается до прогрессирования», — поясняет Юлия.
Девушка подчеркивает: семья и так столкнулась с сильным стрессом из-за онкозаболевания. Но решение вопросов с лекарственным обеспечением требует еще больше моральных и физических сил.
«Приходится проходить круги ада, нервотрепку, бесконечную бумажную волокиту и отстаивание своих прав. И что самое удивительное, препарат ”Лорлатиниб” мама пьет в объеме 50 миллиграмм — это половина дозировки. Это дешевле препарата, который ей пытаются назначить в качестве аналога», — заключает Юлия.
Как регулирует этот вопрос закон?
Юрист фонда «Правмир» Ольга Грицай подчеркивает: на законодательном уровне не установлена замена терапии, если та подтвердила эффективность, назначена по медицинским показаниям и имеется в заключении врачебной комиссией (п. 27 Приказа Минздрава России № 1094н).
«В данном случае поликлиника по месту жительства обязана применить п. 5 вышеупомянутого приказа о выписке рецептов, в котором четко говорится, что если пациенту уже ранее было назначено врачебной комиссией лечение препаратом, то его не имеют права менять в других медучреждениях», — говорит юрист фонда «Правмир».
Кроме того, в Москве существует три дополнительных нормативных правовых актов, которые позволяют обеспечивать пациентов препаратами, не внесенными в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (Постановление Правительства Москвы от 12.03.2019 N 177-ПП, Постановление Правительства Москвы от 26.11.2019 N 1551-ПП, Постановление Правительства Москвы от 24.12.2021 N 2180-ПП).
В истории Татьяны Л. врачебная комиссия из поликлиники указала: «рекомендовано проведение терапии ”Алектинибом” (предложенный аналог) до прогрессирования или непереносимой токсичности».
«Это является нарушением, так как предлагается в процессе приема другого лекарственного препарата для того, чтобы убедиться в его безопасности и переносимости для пациента. Такой “эксперимент” для пациента является элементом клинического исследования.
Фото: Árpád Czapp / Unsplash
По закону (п. 3 и п. 4 ч. 1 ст. 38 Закона № 61 об обращении лекарственных средств), “установление безопасности лекарственного препарата и его эффективности для пациентов с определенным заболеванием“, выявление “побочных действий зарегистрированных лекарственных препаратов“ это цель клинических исследований. Такие действия могут осуществляться только с разрешения Минздрава России», — добавляет юрист.
Что делать, если медучреждение назначает замену лекарства?
Первый шаг — составить протест на врачебную комиссию, проведенную поликлиникой, с упором на законодательство. Второй — подать на имя главврача заявление с требованием исполнения установленного законом права и предложить заключить договор на компенсацию самостоятельной покупки препарата.
Поскольку Татьяна Л. живет в Москве, медицинское учреждение также может применить Постановление Правительства Москвы от 26.11.2019 № 1551-ПП «О расширении возможностей реализации права на получение мер социальной поддержки по обеспечению лекарственными препаратами, назначаемыми по жизненным показаниям и при индивидуальной непереносимости, и лекарственными препаратами и (или) медицинскими изделиями, назначаемыми по категории заболевания “диабет”».
«Эта программа позволяет осуществлять бесперебойное обеспечение по жизненным показаниям за счет компенсационных выплат. То есть поликлиника заключает договор с пациентом, пациент предоставляет реквизиты и ему перечисляют компенсацию на самостоятельную закупку лекарств», — продолжает юрист.
«Лорлатиниб» свободен в продаже, хотя и считается дорогостоящим. По закону, можно провести аукцион с единственным поставщиком для закупки препарата по торговому наименованию при наличии заключения врачебной комиссии.
О какой помощи просить юриста в похожем случае?
Чтобы добиться корректного лечения, нужно попросить юриста составить грамотно обоснованный протест на проведенную врачебную комиссию и подготовить заявление в прокуратуру, чтобы потом выйти с делом в суд.
С этим и другими вопросами готова помочь юридическая служба фонда «Правмир». Получить консультацию можно по телефону 8-800-550-56-29. Образцы документов можно скачать на сайте либо направить документы и вопросы через специальную форму.
Материал подготовлен Агентством социальной информации совместно с Благотворительным фондом «Правмир» для проекта «Право на поддержку». Проект осуществляется за счет средств гранта мэра Москвы.
